Михаил Ветров (Берлин)

СБЕРЕГАТЕЛЬНАЯ КНИЖКА

*  *  *

Б.Х.

Ушел на дно баркас в степи
но выплыл капитан
и осушил вина стакан
и произнес не спи...

В другом конце вселенной лег
он на кровать костьми
как сообщили эти сми
как видит только бог.

В его башке туман и шум
прибой морской волны
и снятся снятся эти сны
придя тебе на ум...

Он выволок на божий свет
большой кусок луны
и никакой в том нет вины
что моря больше нет.

05.05.2011

*  *  *

звезда андерграунда на груди
свет электрички в туннеле
мысль обгоняя бежит впереди
слово в едва образованной щели

плавятся звуки стоит тишина
прямо отсюда и сразу туда
едут вагоны и с ними длина
зверски замученного труда

цепь заключенных ассоциаций
связана как-то с радиусом колеса
в очередной раз желание доебаться
рвет на себе редкие волоса

вот он последний герой дельфин
рядом с ним чья-то наскучившая болтовня
пьет стакан за стаканом джин
чувствуется всеобщая колбасня

здравствуй на карте республика крым
море взолнованно шепчет смотри
курится сопка маньчжурии дым
тянется к плоскости неба внутри

13.06.13

ПЛАТАНОВЫЕ СНЫ

В горах, где места не найти
чтоб ровно лечь поспать
ты можешь целый день пройти
и ночь и не сыскать

себе достойную кровать
нигде и вдруг — платан
громадный словно великан
готов тебя принять

у самых у своих корней
как добрый лесной дух
ты говоришь себе скорей
и произносишь вслух

вот тут я буду коротать
всю ночь свою в горах
никто не смеет помешать
мне пребывать во снах

а он кивать тебе в ответ
и молча так глядеть
на электрический твой свет
фонарика и сеть

от комаров и мошкары
которых в общем нет
на высоте такой горы
где ловит интернет

турист обычно на айфон
и отправляет всем
приветик на соседний склон
пока я глух и нем

вот так поймав себя на том
что гонишь, но не спишь
ты отправляешься пешком
за чудным своим сном

в далекий сказочный Нью-Йорк
в одном своем стишке
и вспоминаешь между строк
о Сашке налегке

приславшем отзыв о тебе
в статье "Жизнь на трубе"
где ты как негр на земле
в словах ни бэ ни ме.

Греция/ Рейнбоу
август 2013

*  *  *

Снится мне сон
будто Кобзон
мне переслал
что написал
я лет сто пять
где-то назад
вот узнаю
песню свою
вроде бы я
те же ля-ля
в "панде" стою
то ли пою
то ли шепчу
что-то лучу
света: возьми
кнопку нажми
выключишь сон
включишь музон.

21.08.13

*  *  *

У нас примерно где-то пара сотен слов,
из них мы составляем представленье
о матери отца всех на земле коров
вокруг светила нашего движенья.

Допустим кто-то вышел покурить,
в руках его предмет как зажигалка
умеет с человеком говорить
как бог огня торжественно и ярко.

Вокруг тогда наверно ни души
сплошное состояние покоя,
и в тишине хоть стой, а хоть пиши
свет принимает форму кроя.

Другой пример из жизни горожан
наглядно иллюстрирует лишь фото:
на станции метро раскуренный пацан
и воздух поездов проносится в два счета.

24.09.13

АЛЛО, АДДИС-АБЕБА?

Куда ты исчез вновь, скажи, Владислав!
Ужель нет нигде интернета?
В Берлине дождит второй день, а у вас?
Надеюсь на скорость ответа.

Из ржавых, как гвозди, словечек торчат
наружу картинки, конечно,
простых неуклюжих чуть-чуть негритят —
да здравствует пис и коннекшн!

Я вешаю плащ на один из гвоздей
в прихожей и думаю — ладно,
пускай связь неважная из-за дождей,
и в космосе темном прохладно,

но я должен срочно отправить тебе
вот это свое состоянье:
внутри у меня процветает Тибет
и яков я слышу мычанье.

26.09.13

ВЧЕРАШНЕЕ

Я помню только чуточку вчерашнего
стиха на сон грядущий среди слов
какого-то святого мне сказавшего
о времени летящих облаков.

Пытаюсь разобраться по инструкции
построенных логически концов
в довольно удивительной конструкции
пространством ограниченных углов.

Вот тут он я, и там возможно тоже.
Учение достойное десятков двух веков.
Я чувствую, как холодок бежит по коже
и льется осень из воздушных пузырьков.

Я понимаю в упаковке настроений
с той отрешенностью пасущих пастухов
таится запах горьковатый от растений
и не находится флакончика духов.

Казалось только что в какое-то мгновение
мелькнула мысль, что где-то точно был
и тут же следом появляется сомнение
насколько поэтичен этот пыл.

Здесь пионерская почти организация.
На первый взгляд вожатые кружков
проводят йогу, а на самом деле акция
под действием каких-то рычажков.

Всему виной, конечно, восприятие
плывущих надо мною облаков
и общее на всех одно понятие,
как говорится, жить без дураков.

Еще немного хочется послушать,
что все эти откуда-то по сути словеса
не в состоянии молчания нарушить,
поскольку так зависли небеса.

01.10.13/19.05.15

*  *  *

Я возьму это мощное слово
и забью это слово в косяк
это слово совсем не ново
с этим словом знаком босяк
от Москвы и до Таганрога
это слово держать ништяк
получается жизнь дорога
и горит впереди маяк.

В этом слове любому ясно
можно видеть без лишних слов
как бывает порой опасно
заводить друзей из ментов
приглашать их к себе в гости
человечески просто любя
потому что глаза их гвозди
и прибьют они к стенке тебя.

В этом случае все неважно
как ты чувствуешь и живешь
слово станет картиной дачной
где в листве шебуршится еж
и громадное серое небо
вряд ли краски другой найдешь
поглядит на тебя как мебель
равнодушно начав дождь.

Это слово кому-то нужно
донести без потерь в пути
отключив телефоны дружно
это слово произвести
может запросто революцию
где-то с двух до пяти
и побег совершивши в Турцию
это слово способно спасти.

02.10.13

*  *  *

Пишу стихи и складываю в ящик
что с дверцею под письменным столом
там все от фильтров до бумажек
пропитано травой и табаком.

Когда-нибудь достану их охапкой
как старую пожухлую листву
прочту друзьям и меховою шапкой
ударю оземь я тогда и в синеву

ночного неба, может быть, проплачу,
а может быть, провыв — и проплачу
по счетчику за эту вот удачу
увидеть свет и выползть по лучу.

В моих стихах с щепоткой морской соли
найдется хлеб и красное вино,
все явки, телефоны и пароли
и чья-то мысль, что все мы за одно.

Еще чуть-чуть наверное от сказки
я самый краешек случайно зацеплю,
когда по осени живительные краски
сумею распознать и заценю

разбросанные всюду чьи-то шмотки,
базар откуда-то из кухни набегу,
помятый след на черно-белой фотке
и блеск похожий в ухе на серьгу.

12.10.13

*  *  *

сия прекрасная республика
не задолжала нам ни рублика
продала кокс купила Кубрика
глядит на мир из кубик-рубика

я слышу голос твой таинственный
ты там в Колумбии единственный
кто может запросто снять трубку
люблю сказать Орлову Любку

15.10.13

*  *  *

Я хуею с вас Мари Иванна
вы как ангел за левым плечом
прошептали мне на иностранном
что-то важное с первым лучом

я лежу и втыкаюсь по строчке
что имели в виду вы шепча
и на ум мне приходят листочки
и какие-то шишки на чай

в это время наверное все так
до конца не понять что к чему
мир как фото размыт и не четок
и приехать зовут в колыму

демонстранты готовы под танки
за свободу с бутылкой в руке
что ответить могу иностранке
на придуманном мной языке

вы находитесь где-то на бочке
есть у вас на руках документ
я всю жизнь собираю грибочки
и не нужен мне ваш президент

30.01.14

*  *  *

Я хочу быть поэтом, но я не он.
От того я и крашу небо в серый тон.
Запускаю фанерный по небу самолет.
В самолете отличный летчик, высота пятьсот.

В этом мире я все придумал сам.
Деревья, дома, даже дружеский гам.
Хожу повсюду как бог и гляжу кино.
Ассоциации с первой мировой войной.

Немцы, штыки, окопы и едкий дым.
Слепой изъясняется с глухонемым.
Внезапный взрыв бомбы, летит земля.
Еще минута — и все. Тишина, бля.

В этот момент я пишу рассказ.
Ничто не мешает представить вас.
Вы так прекрасны, что я готов
прекратить эту битву почти без слов.

Да, говорите вы мне, пора.
Я понимаю, что это для вас игра.
Жизнь принимает неожиданный поворот.
Вновь эта улица, воздух целебных вод.

Стены облуплены, на пороге дед.
Шинель на плечах. Пальцы желтые от сигарет.
Читает газету он, крутит седой свой ус.
Буквы как бисер, выбирай на любой вкус.

Рядом собака, забив на кружащих мух,
дремлет у ног его, свет еще не потух.
Солнце только немного куда-то вбок
скатилось по склону. Узнаю этот уголок.

Церковь над городом. Прекрасный вид.
Звон колокольный, мой разгулявшийся аппетит.
Слышу как речь набирает в свои друзья
шорохи листьев под чирикание воробья.

Здесь покрестили меня весной.
Помню лишь голос и душ в пустоте ледяной.
В бане как будто стою, народ шумит.
Страшно немного. В воздухе что-то висит.

08.02.14

*  *  *

Свободный я отныне человек —
хочу пишу, хочу не отвечаю.
И про себя в молчаньи отмечаю
насколько был фашистом древний грек.

Собрал свое языческое кодло
и на галерах в Трою он поплыл,
поубивал там всех нещадно и спалил,
взирая на деянья свои гордо.

История прекрасна как сапфир,
любуясь ею в собственной шкатулке,
я понимаю всю убийственность сей шутки
переиначить устаканившийся мир.

Живу в своем Берлине, рядом с домом
работа моя требует слова,
я их учу опять, учу опять и снова
готов похвастаться немыслимым приемом

против которого и лом не при делах.
Наверное все это только проба —
так думаю, когда гляжу я в оба
и представляю себе как велик Аллах.

03.04.14

*  *  *

Я чувствую что действует трава
на эту область скованного мозга,
в которой появляются слова
похожие на ужасы из Босха.
Как будто после ядерного взрыва
скрипит телега явно не моя
и день стоит как лошадь у обрыва,
лениво сено желтое жуя.
Глядит Господь откуда-то из-за,
ему немного, кажется, не в жилу,
что на земле чудовищную силу
приобрела подобная шиза.

04.04.14

*  *  *

Я ничего вам не скажу
за все ответите вы сами
и на войну свою схожу
и повоюю со словами

в окопах русская душа
уставшая сопротивляться
и горько пахнет анаша
хотя ей неоткуда взяться

лети моя минута в даль
сегодня мы с тобой едины
одна у нас с тобой печаль
хоть разные на то причины

21.06.14

*  *  *

Когда все пушки отгремели
и флаги обтрепались на ветру,
рабочий черный понедельник
возник, как призрак, по утру.

В мозгу единственною мыслью
крутилась фраза: не могу
я восхищаться этой жизнью
и смерти пожелать врагу.

Свидетельство большой победы
осколки битого стекла
на чьи-то брошенные кеды
у лужи летнего тепла.

Хотелось ничего не делать,
в душе повисла тишина,
часы пробили ровно девять,
дыр в этой вечности сполна.

Я еду на велосипеде,
крутя педалями во всю,
и в каждом встреченном предмете
мгновение свое ловлю.

14.07.14

*  *  *

и так и сяк гляжу на буквы
все думаю как их начать
соединять по средствам ритма
пока не начали гулять
слова по смысловому лабиринту
и жизнь мою изображать
вот он сидящий у огня я
взял в руки общую тетрадь
записок путевых в которых
конца и краю не видать
и свет блуждая будто ищет
в ночи на всем свою печать

13.08.14

*  *  *

В несуществующей америке
в несуществующем веку
найдется место эзотерике
и будет время косяку

тихонько зашуршит в динамике
психоделический джазок
и заворочается в спальнике
слегка не в духе твой дружок

куда мы скажет он приехали
откуда взялся этот флэт?
и ты ответишь ему нехотя:
всему виною интернет

слова знакомые по телеку
понятны в общем дураку
вчера мы въехали в америку
на всем что называется скаку

гудит за окнами турбинами
летящий низко самолет
не дозами же лошадиными
наш дом порядочно трясет

стена украшена пластинками
и на одной из них портрет
как будто говорит с запинками:
всему виною интернет.

В несуществующей америке
в несуществующем веку
все обойдется без истерики
без паники и без ку-ку

когда из области фантастики
отправят срочно на луну
в зеркальных лужах головастики
настроят нужную волну

взять пробу почвы для истории
ты согласишься спору нет
с той тишиной в аудитории:
всему виною интернет

в столь необычной ситуации
со строчкой путая строку
рукой подать до провокации
успеть бы пересечь реку

забьешь на все по-философски
и молча выразишь протест
что мир вокруг немножко плоский
для наших субъективных мест

и в этот час совсем недолгий
на горизонте вспыхнет свет
чтоб убедить меня в итоге:
всему виною интернет.

14.08.14

*  *  *

На поле геополитической разборки
обеденный объявлен перерыв
сегодня не откажешь себе искренне в икорке
приняв торжественно на грудь аперитив

наш человек агент из контрразведки
пришлет вам приглашенье на прием
как только подадут под соусом креветки
держите курс к шампанскому с сырком

очередную там получите шифровку
прикиньтесь валенком не будьте дураком
используйте свою природную сноровку
не тычьте вилкой в микрофоны под столом

к вам подойдут связные с чешским пивом
предложат рассмотреть поближе мирный план
не удивляйтесь ничему открыто и красиво
скажите им кто собственно пахан

заданье выполнив вы как герой с экрана
мгновенно понимаете что смотрит вся страна
день изо дня войну из-за банана
банально заключая жизнь в общем-то одна

пускай вас не пугает от Ялты и до Риги
громадною пустыней разгневанный Аллах
вы только часть плетущейся интриги
вокруг международного сообщества бабла

22.08.14

*  *  *

Сегодня возмущенью нет предела
нас обокрали собственные сны
пиздец как это все нам надоело
вернуть все обязательно должны

был огород петрушка и редиска
за спичками захаживал сосед
проснулись на полу лежит записка
и ничего другого больше нет

орудует по-видимому банда
ни для кого это в округе не секрет
пусть говорят что это пропаганда
но мы-то знаем что они воруют свет

куда нам подскажите обратиться
и где искать украденный момент
все это может снова повториться
как страшный на земле эксперимент.

24.08.14

*  *  *

Мы так близки были к победе
казалось что сейчас забьем
но гол второй за ним и третий
поставил нас в тупик с мячом

вот так бывает что-то хочешь
всем сердцем ждешь большой игры
и в один миг пизды схлопочешь
и в оправданье скажешь мы

боролись честно но устали
потом какие-то козлы
с трибун камнями в нас метали
вот и посыпались голы

вратарь у нас отличный парень
и в нападеньи нет мазил
и если б не судья болгарин
наш клуб конечно победил!

29.08.14

*  *  *

Борьба с курением
борьба с самим собой
приводит к прениям
и требует запой

одно мгновение
и ты уже поешь
и в этом пении
не куришь и не пьешь

под впечатлением
летишь навстречу слов
букв с сообщением
хватает будь здоров

вот выражение
в пример приводит гул
воспев движение
которое загнул

на расстоянии
твой пламенный мотор
в негодовании
проходишь коридор

здравохранения
в рядах его бойцы
ждут курс лечения
чтоб не отдать концы

в распоряжении
пробежка полчаса
ты в убеждении
что слышишь голоса

пять мин внимания
плакат здесь не курить
лишь графомания
способна победить!

Борьба с курением
борьба с самим собой
под подозрением
киваешь головой

в знак одобрения
становишься на стул
продолжить чтения
никто не преминул

твоя любимая
достаточно тонка
непроходимая
тоскливая строка

в сопровождении
жуков броневиков
звук в отражении
похож на двойников

без исключения
ты совершенно прав
и тем не менее
все правила поправ

есть еще мнение
врывается герой
в стихотворение
зима не за горой

изображение
показывает снег
и в состояние
приходит человек

стать ударением
неведомой судьбы
с существованием
единства и борьбы.

01.09.14

ГОЛОС ПО РАДИО

В программе нашей передачи
индейцы племени апачи
исполнят танец под сурдинку
"Не тычь мне в попу соломинку".

Затем хор мальчиков-нанайцев
в костюмах кроликов и зайцев
представят вашему вниманью
рапсодию "Народ за гранью".

И в заключенье группа "Гы"
с альбомом "Конык бэз Ногы"
поздравит всех кто в этот день
родился в городе Тюмень.

04.09.14

*  *  *

А приснился мне сон нерадостный.
Будто я попадаю в Саудовскую Аравию.
И встречаю там на буровой
наших русских парней нефтяников.
Лица их нефтью черной измазаны,
от арабов не отличить.

Принят ими был за иностранца,
типа я тут турист пять минут
посмотрю чем народ занимается
и свалю в свой обратно отель.
Одного звали Николаем,
а другой и представиться не успел.

Если есть где-то главная кнопка,
то нажали ее в тот момент,
когда я начал только общаться.
Сон был яркий пример перемен.
Мне пришлось просыпаться,
не узнав обо всем что хотел.

09.09.14

*  *  *

Как не хотел убиваться я
сомнительным гашишом
здравствуй мультипликация
с карлсоном и малышом

как не хотел повторяться я
в чайнике на плите
здравствуй моя иллюстрация
маркером на листе

точки не всюду проставлены
нет запятых и тире
скользко как осенью в таллине
тере найдешь в словаре

память моя обусловлена
колокол звонкий вдали
здравствуй чужая мне родина
залпом орудий: пали

вот оно двоеточие
пуговку хоть пришей
здравствуй мое все прочее
потусторонних ушей.

12.09.14

*  *  *

мы все как будто ждем чего-то
как будто вот сейчас произойдет
не то чудовищное что-то
не то нас в гости кто-то позовет

живем в большое веря сходу
и малого держась вполне
и кажущуюся природу
облагораживаем вне

любое слово было словом
когда-то сказанным для нас
простым и совершенно новым
событием всего лишь раз

17.09.14

ЧЕРНО-БЕЛОЕ СТИХОТВОРЕНИЕ

Однажды в жизни я объелся мороженым
и мне было страшно и стыдно возвращаться домой
с пустой трехлитровой банкой для молока
и пятью копейками сдачи с рубля

и тогда я решил не возвращаться
а просто подождать когда меня начнут искать
наступил поздний вечер и я устал оставаться на улице
но как назло меня никто не искал

я пошел в парикмахерскую где работала моя мать
и встретил там ее напарницу галку
та мне сказала что римма давно уже ушла
и тогда я понял что участи своей мне не избежать

только нужно правильно подготовиться
банку решено было разбить и сказать что случайно
и тут мне навстречу появился отец
ну где тебя носит сказал он строго

я за молоком ходил просто была очередь
и где молоко спросил он глядя на трехлитровку
кончилось и я купил себе мороженого
ну а сдача а сдача вот и я протянул ему пять копеек

ничего не последовало я подумал кажется пронесло
отец не сердился и был необычно как-то спокоен
мы пошли огибая кусты в темноте в сторону дома
желтые кирпичи которого я знал с надписями назубок

все по-разному можно запомнить и рассказать
пахло чем-то похожим на дохлую кошку с моря
только вряд ли придумать истории лучше в тот день
я прощен был отцом и иначе нельзя было поступить

потому что случилось что-то ужасное
по сравненью с которым провинность моя пустяк
дома матери не было она оказалась в больнице
я решил почему-то тогда обязательно стану писателем

обалденно люблю записывать всяческие слова
которых не всегда даже понимаю значение
главное это чувство которое возникает одновременно
с появлением слов составленных в целые предложения.

26.09.14

ФУТБОЛ

Зарядил опять по полной
дождь с утра как из ведра
я считаю в нашей сборной
нет чугунного ядра

номер первый на воротах
а в защите номер пять
двадцать третий от кого-то
продолжает убегать

где хваленая десятка
номер восемь снова сбит
у семерки что-то с пяткой
на табло ноль-ноль горит.

30.09.14

*  *  *

Когда б я знал что мне напишется
до мелочей продуманным стишком
по-детски рифмой вышла б книжица
с потрепанным изрядно корешком

все складывалось бы красивенько
в той книжице без лишних драм
довольно простенько и живенько
представлен был бы мой вигвам

под деревом большим божественным
казался б мир одним шатром
и голосом бы Влад торжественным
не долго б уговаривал спеть ом

прекрасных девушек с гитарами
чья речь напомнила б ручей
что люди бы не стали старыми
от света падавших лучей

когда б питались они праною
а не продуктом под названием еда
жизнь не казалась бы столь странною
и умирать не нужно было б никогда

погода бы стояла ясною
повисла бы в ветвях луна
тошнило бы аяхуаскою
и было бы всем не до сна.

Случайно бы открыл страницу я
и первое что бросилось в глаза
вспорхнувшею внезапно птицею
наполнило б живые небеса

приставленная тут же лестница
вела бы человечка к облакам
он должен был конечно встретиться
со всеми небожителями там

какой бы разговор у них не вышел
не мне сейчас судить здесь на земле
о тех делах что происходят свыше
в космической по ощущенью мгле.

04.10.14

*  *  *

Прости, братуха, я не понял
что за базар пошел вокзал.
Чувак с гитарой на перроне
так ненавязчиво аскал
и так красиво пел про дали
что и не снилось никому.
На босу ногу же сандали
вели в святую хохлому
а там и палех недалече.
Но ты скорей всего не знал
иначе не было б и речи.
В пустом вагоне нас догнал
чуть синеватый добрый вечер
похожий чем-то на трамал.

Как много в этом звуке встречи
с горевшей лампой в потолке
что говорить казалось нечем
на непонятном языке.
Всю ночь какие-то детали
летали в космосе моем
о как они меня достали
когда в эфире отвечали
нечеловечески: прием
внимание дверной проем
звеня проходим перламутром.
Жизнь не была моя пуста.
Я обнаружил себя утром
примерно в возрасте Христа.

Меня естественно прибило.
Я в чем-то был неотразим.
Душа внутри пилой пилила
поговорить про третий рим.
На этом месте мысль сама
не глядя в зеркало слепила
все что хотела. Без ума
от этой новости все тело
дошло до нужного предела.
Я въехал в слово. Вот вода
неуловимая в погонях
была тем временем всегда
так постоянна. И звезда
блистала в темных водоемах.

Сквозь дыры на моих ладонях
проглядывалась глюкота.
Сушняк сбивать на марафонах
приходится подчас с куста.
Я выпил залпом чью-то воду
заев ее слегка песком.
Стихи вошли опять же в моду
с английским черным котелком.
Перо на шляпе тоже катит
и плащ-палатка и седло.
На всех я думаю тут хватит
приколов отразить число
сторонников различных взглядов
для демонстраций и парадов.

Художник вынужден признать
искусство вымерло в натуре.
Конфликта нам не избежать
по содержанью в форме дули.
Хотелось просто без прикрас
запечатлить момент из жизни
и поползло из моих глаз
чудовище родной отчизны
как диалог друзей в метро
присевших на уши хитро.
Я ему стой ты что погнал
откуда взялись эти рожи?
А он в ответ мне промолчал
и поглядел как можно строже.

Невероятно. Все же факт.
Я продолжаю в том же духе
не выпустив из рук контакт
играющей группехи в ухе.
Там барабанщик впереди
и с ним басило рубит мясо.
Вокал могучий от груди
толкает тачку с бочкой кваса.
Жизнь не хухры тебе мухры
а хочешь жить давай бодаться.
И на подпевках три сестры
взывают мертвого рождаться.
Я слава богу вне игры
в любой момент могу смотаться

нажав на следущую вещь
движеньем указательного пальца.
Есть кому здесь меня отвлечь
от перечня невзгод скитальца
составив список для покупок:
сыр молоко хлеб масло яйца.
В войне с предметами из сумок
торчит все это чтоб держаться.
Оно как новости свежо.
Стою на кассе в магазине
и слышу очень хорошо
как мелочью звенит в берлине
по выходу суровый панк.
На постаменте русский танк.

За ним солдат из бронзы в каске.
А дальше просто зелень. Парк.
Представить все легко как в сказке
когда горишь как Жанна д'Арк.
Я совершить готов был подвиг
пойдя в разведку пацаном.
Фашисты в общем-то мне пофиг
когда я знал что все умрем.
Но тут попали в окруженье
ведь кто-то сдал в гестапо нас
и появилось ощущенье
что я не выполню приказ
и смерти предпочту плененье
за ним допрос с лицом в анфас.

Пока живу пишу рисую
проблем не вижу я ни в чем.
Осенний день прожить рискую
под электрическим лучом
упавшим с неба из тарелки
в мое окно на стол в тетрадь.
По небу мчатся тарахтелки.
Я не пытаюсь их догнать.
Пускай летят себе вперед.
Последних несколько минут
позволю испытать приход
по-настоящему. Вот тут
надеюсь в честь мою салют
и детства белый пароход.

Сижу на пенке как турист
сложивши ноги по-турецки.
Передо мною чистый лист
отображающий простецкий
ход моих мыслей налету.
Из точки А я попаду
конечно же в любую точку
как только проведу черту
туда по своему листочку.
Не пересохло бы во рту
когда закинув кислоту
ты принимаешь по глоточку
чужую эту пустоту
замкнув логически цепочку.

11.10.14

ТРУБОПРОВОД

захожу на кухню и включаю газ
это моя родина горит сейчас
говорит москва ленинград поет
это как сказал поэт трубопровод

осень подключили дождь шурша идет
я люблю соседей но меня не прет
музыкант как будто на похоронах
продырявил небо в сумрачных тонах

прежде чем поставить точку на бегу
кислороду хапнуть пожелай врагу
где-то на вершинах высоко в горах
оторвало облаком землю на глазах

песня без начала без конца припев
это не концерт еще только разогрев
господи помилуй господи прости
глубоко в колодце веру обрести

камнем падать в воду и на дно идти
буду этим словом пойманым в сети
днем и ночью светит лампа ильича
хорошо быть панком громко хохоча

я готовлю утром завтрак на столе
выбирай тарелки вилки в том числе
дай вон ту бутылку из под молока
видишь как красиво выглядит пока

здесь моя квартира здесь мой дом родной
в черно-белом фильме с флагом над страной
я еще не понял что за перевод
знаю точно это про трубопровод

28.10.14

*  *  *

Я не люблю все ваши чтения
все эти поэтические блеяния
всю эту показуху приглашения
на сцену с демонстрацией себя.

Все эти смыслы и значения
сойдут за часть определения
сказать без преувеличения
стихами просто заебя.

Меня достали ваши новости
в особенности в этой плоскости
псевдонаучности и беспонтовости
культурного общения

как сохраненное спокойствие
доставленное продовольствие
полученное удовольствие
бытующего мнения.

Приводит тело в напряжение
мысль словно чье-то выражение
похожее на ощущение —
ну вот опять

я предлагаю без названия
использовать вещь для вещания
в одном из блоков для питания
и действие пронаблюдать.

01.11.14

*  *  *

Русаки и прусаки
вышли биться у реки.
Справа турки слева швед
в центре ваня полубред.

На коне подъехал хан
коренных привел крымчан.
Ща начнется! там и тут
все сигнала только ждут...

Постоим и мы в сторонке
поглядим на эти гонки.
Кто впервей всех будет бит
комментатор не спешит
дать ответа вопреки
тем прогнозам у реки.

Табуреки в ход пошли
и урюки и ослы
ведь не выдержали время...
И полезло сучье племя

через жопу в третий глаз.
Применен был тут же газ
и ментовские дубинки
по заказу из глубинки

приложились от души
заколачивать гроши
выполняя аццкий план
по захвату кыйевлян
шо к экрану приросли
в разных уголках земли.

Успокоили их мигом
развели по сторонам
знаем это не по книгам
а по теленовостям.

Ждут полки начала в хлам
в разговорах по душам:
вот с утра ж не закусили
только выпив покурили

и понюхали чуть-чуть
то чего уж не вернуть!
Поле боя в сей момент
не похоже на брезент
а скорей на полотно
по которому кино

с синим небом фотоснимка
в ожиданьи поединка.
В общем чувствовался вкус
к жизни закусивших ус

всех из первого ряда.
Говорящая еда
начинает речь вести
как нам лучше отвести

не участвовать войска
в этих действиях пока.
Без ответа час и два
остальная вся жратва.
Из лесов народ попер
кто косу взял кто топор

так достала всех попса
по закону колеса!
Все устроено в природе
по последней точно моде

осень в листьях на дворе
с головой в пустом ведре.
Наблюдаем все с горы
понимая как добры

мысли разные людей
из квадратных площадей.
Колесо наше обзора
крутится от разговора
в эту пору о войне
политической вдвойне.

В механизме повторенья
что-то есть от провиденья.
Подтвержденье тому звук
истерических наук.

В ненадежном нашем мире
слышим мы в прямом эфире
где-то на другом конце
о великом удальце

песню ли или крылова
басню в исполнении орлова
нам идти по той реке
с облачками налегке
обращая в вино воду
и пьяня себя по ходу.

Гей ты русь и украина
славных подвигов дружина!
Наша летопись небес
с опечатками и без

отражает вздохи ахи
чувства смешанные страхи
и блестящие доспехи.
Как досталось на орехи

чехам с ляхами в тот год
буква наша не соврет.
Сдвинем слово с мертвой точки
дабы нам без проволочки
объявить опять поход.
Час на сборы — и вперед!

02/10.11.14

*  *  *

Сидим в ресторане "Восток"
и кофе всего на глоток
и цедим сквозь зубы пиздец
хоть это еще не конец.

И швабра в углу и ведро
и запах потушенных дров
и в окнах рабочего дня
опять доконало коня

реально стоять у ворот
и ждать пока кучер придет
с довольно помятым лицом
и даст ему сена с овсом.

Глядит на коня детвора
как будто он только вчера
откуда-то к ним прискакал
и памятником черным стал

так голову лихо задрав
он кажется воздух пьет трав
копытом стучит в постамент
и звук отдается в цемент.

Проходят года с ветерком
все складывается стишком
а мы в ресторане "Восток"
включивши словесный поток

как дети играем поем
всю жизнь эту песню вдвоем
подчас меж собой говоря
нас кормят и поят не зря.

07.11.14

*  *  *

Когда залезете в компьютер
то не забудьте про меня
пришлите мейл одним из утр
в течение хотя бы дня

меня замучил мартин лютер
своею книгой из огня
как говорится черт попутал
слова с достоинством ценя

я вам пишу сейчас оттуда
где церковь бьет в колокола
и в голове моей как будто
ни года нет и ни числа

бреду устало вдоль дороги
листвой осеннею шепча
порядки наши очень строги
упрятать могут сгоряча

так проще схлопотать по роже
за то что любишь ильича
не вылезая вон из кожи
в колхозе красного луча

есть книги в виде пистолета
есть книги в форме кирпича
я с нетерпеньем жду ответа
как на приеме у врача.

13.11.14

*  *  *

О том как я живу можно написать книгу.
О том что думаю сыграть в игру.
О том что чувствую предугадать интригу.
О том как верю поверить что не вру.

Но все это ненужные задачи.
Условия по-прежнему все те же.
Вопросы сыпятся для вашей передачи.
Ответы появляются все реже.

Я выхожу на улицу без шапки.
Мороз и солнце кажется сегодня.
Стихи мои лежат в картонной папке.
Перед глазами кутерьма эта Господня.

27.11.14

*  *  *

Я вас не понял, дружище!
Что за канал под дуэт?
Самое главное в пище
переварить винегрет...

Только вернулся с завода.
Выпил кефира стакан.
Жду как попустит икота.
Думаю — вспомнил братан.

Мы с ним рубали картошку
из сковородки вдвоем.
Срочно поставлю здесь точку.
И допишу вам потом...

Снова вернулся с работы.
Снова свой выпил кефир!
Спрашиваю себя — кто ты?
Что представляет твой мир?

Выглядит вроде нормально
с виду обычный чувак.
Но присмотревшись детально
видишь что что-то не так.

Не помогают таблетки.
Где-то звонит телефон.
Случай достаточно редкий.
Мир состоит из окон.

24.01.15

*  *  *

я как фашист попавший в окружение
передо мной холодная стена
в щель дота вижу русских наступление
похоже подошла к концу война

патронов нет такое ощущение
я только начал жить почувствовав себя
как человек в четвертом измерении
чья оборвалась неожиданно стрельба

как говорит полковник наш приехали
дошли до точки добавляю раз уж так
похвастаться мне некому успехами
в живых остался я единственный дурак

все позади с огромными потерями
пройти спешу теперь какой-то коридор
а где-то бог играет в сказки с детями
и отдаленно мне их слышен разговор

17.02.15

*  *  *

Из строя вышел снова передатчик,
я не могу вам, как разведчик, передать —
фашисты в городе нарыли чемоданчик,
грозятся сжечь родных отца и мать.

В том чемоданчике хранились отпечатки,
ключи, отмычки, компромат за много лет,
все доказательства, ведущие к разгадке
той главной кнопки приколовшей интернет.

За что такое наказание — не знаю,
сижу в подполии и начал замерзать.
Нет электричества. Я чайник обнимаю.
И на дворе примерно минус пять.

Надеюсь, вы получите записку,
когда я буду век свой доживать,
подвергшись неоправданному риску
вот эту чтобы строчку дописать.

Да! Человек — обычный дядя ватник.
Все взгляды и сужденья — примитив.
И впереди — не смерть, а вечный праздник
под этот ненавязчивый мотив.

Давайте же устроим на прощанье
большую встречу шумною толпой.
Я обещаю вам любовь и пониманье,
а главное стать вдруг самим собой.

28.02.15

*  *  *

Мне чаще кажется, что мы контрабандисты,
храним под стельками в ботинках кокаин,
и перевозим через все границы чистый
светящийся на солнце снег вершин.

Пусть круглосуточно работает таможня,
усиленный проводится досмотр и контроль.
Багаж не пропустить наш в общем невозможно,
поскольку он обычней, чем каменная соль.

Слова мои чуть-чуть напоминают внешне
предметы на столе без видимых причин.
К ним тянутся подчас чужие чьи-то клешни —
и в этом самый кайф увиденных картин.

02.03.15

ПИСЬМО

Ну что ж ты, Влад, пропал, не пишешь...
Что происходит у тебя? Какие мысли
приходят в голову, душевно веселя?
У нас проклюнулась весна. Немного сыро.
Вороны прыгают по веткам, но без сыра.
Настало время для великого Поста.
Пост приняли. Стоим как на границе.
Граница на замке. Спокуха. Сквозь ресницы
пролазит лучик солнечного сна
и падает чуть наискось на столик у окна.
Как будто это все нам только снится!
Ну ладно, что там! Будем просыпаться.
Упал мешочек риса с полки. Слышно
как тикает будильник. Тишина
в такой момент почти что как река
из берегов что вышла и снесла собою все.
Попробуем как раз воды напиться,
чтобы понять что значат эти вот слова.
Мы часто вспоминаем тебя, друже!
И задаемся все одним и тем же
вопросом: как он там? Как намаскар?
В какой стране примерно и чем дышит
его почти что русская душа?
Душа, конечно, не национальна.
Она, скорей, как облако идей,
принявшая случайно форму Магомета —
чтоб увенчала его голову чалма!
Приятно поболтать с хорошим человеком.
Налить ему зеленого чайку.
Покушать фиников, изюма и халвы.
О странствиях рассказ его послушать
и оказаться в мыслях где-то там,
где кофе черный, пальмы, негритята
копаются в картофельной ботве...
Тут неожиданно звонит наш телефон!
И обрывается письмо на полусло...

06.03.15

*  *  *

Сестра моя, привет! Писатель-чукча
тебе сегодня пишет словно Пушкин
из Пятигорска в город Петербург.
Зима у нас прошла, не начинаясь —
поскольку снега видели мы мало.
Все больше дождь и серое унынье,
холодный ветер — скука и тоска!
Теперь же солнце, птицы чик-чирик.
На улицах людское оживленье,
на лицах больше ясности и в мыслях
приходится слова употреблять
в довольно необычном их порядке
чтоб только эту рифму избежать!
Но видимо никак. Она повсюду.
В трамваях желтых и в автомобилях.
В колоколах что каждый час звонят.
И даже здесь, где я сижу, на кухне
она буквально достает меня опять.
Как быть? Я постараюсь отвязаться.
Гляжу в окно. Там облако в штанах
немного зацепилось за антенну
и, кажется, штаны может порвать.
Ну что ты будешь делать? Крою матом.
Ругаюсь то есть с рифмою своей.
Она молчит и ждет как-будто только
когда б смогла меня уже послать
за хлебом в магазин и в прозу жизни
мне хочется ее по-своему понять!

08.03.15

*  *  *

Когда-нибудь я стану старым хиппи
рассказывать о прожитых веках,
как строили когда-то люди типи
и радовались жизни на цветах.

Никто мне не поверит что такое
возможно было где-то на Земле,
когда повсюду стадо городское
на идеологической игле.

29.03.15

ДРЕВЕСНОЕ

Значит, ты в Колумбии, на коке?
Здорово! А то все: где он? где он?
Слава богу — все уоки-токи,
балалайка, скрипка и аккордеон!
Музыка, как двигатель прогресса,
заставляет двигаться все дальше
каждого участника оркестра,
зависая на высокой пальме.
Я торчу обычно тут на соснах,.
ветви их скрипят и шевелятся
на больших невидимых колесах,
так что белки страшно веселятся!
Но бывает, приколюсь и к липе —
во дворе колодца стоит голой,
по-тихоньку прешься словно хиппи,
слыша, как течет в ней чудный голос.
В парке я балдею от березы,
горькие ее кора и почки,
как в аптеке капли — градом слезы
в умиленьи расставляют точки...
Дождик моросящий на балконе,
а внизу болтают, что каштаны
главные ребята на районе
принимают в шутку за бананы.
Как они чертовски надоели!
Видел бы ты их сегодня рожи,
сообща когда пилили ели
все в мотоциклетной черной коже.
Продолжаю, сидя на пенечке —
дерево ж убили, не жалея.
Чью-то мысль, возможно, по цепочке
восстановит тополиная аллея.
Вот и вся, пожалуй, эпопея.
Позади зима, и в спину греет
солнце горячо, как батарея.
Звук от этого как будто зреет
в небе биллиардным шаром.
Что хочу сказать тебе при этом?
Кажется минута большим даром.
Для того, чтоб выглядеть поэтом,
ну по крайней мере суперстаром,
пользоваться важно интернетом.
В голове пустой и некудрявой
нахожу подчас я подтвержденья,
что живу по образу раззявой
и ращу любимые растенья.

01.04.15

*  *  *

Сегодня не судьба была сдать кал!
Хотя пришел я вовремя и ждал,
как все обычно ждут — в регистратуре
по очереди с баночкой своей,
но оказалось недостаточно моей
субстанции, как слов в литературе.

Пришлось ретироваться и уйти,
как можно побыстрей, а по пути
с ближайшей встретиться же урной,
дабы одним движением руки
избавиться от груза — вопреки
жизнь может выглядеть культурной.

Устроив неожиданный сюрприз
для дворников, работающих из
далекой солнечной республики,
представил себе на какой-то миг
что я вершин каких-то там достиг
под носом у почтенной публики.

Был снят на камеру, как террорист
в анфас и в профиль, свеж и чист.
Почувствовал как будто где-то рядом
меня рассматривают в маленький глазок
и изучают все, что я бы только мог
проделать, не нарушив их порядок.

05.04.15

*  *  *

Я закрываю глаза и лежу на спине,
мысли почти как квадраты на белой стене,
белый квадрат на уроке всемирной истории,
древние греки, ораторы в аудитории.

Следом за ними ползут тараканы в броне,
суть всех вещей берет начало свое в огне,
слышу по радио официальное заявление,
значит не сплю еще, вижу смешное стихотворение.

Справа откуда-то льется живая вода,
сказки о силе которой передают провода,
воздух чудесный в окне, что-то такое нежное,
вроде названия станции: следущая — конечная.

Я продолжаю ехать, одновременно ждать,
видеть перед собой картины, что-то изображать,
петь в унисон с сыном, сталкиваться в прихожей
с жизнью другой такой, ни на что непохожей.

07.04.15

*  *  *

Я не могу с собой взять этот дом,
хотя хотелось бы конечно, раз уж так
окно на улицу, дверной проем
и этот угол, где висит гамак —
прошу вас, положите мне в пакет,
ну или в целофановый кулек —
хранить я это буду много лет
и радоваться жизни как сурок.

Одно мое названье в декабре
приобрело друзей литературы,
я научился шпилить на домбре
и даже петь — о площадь квадратуры,
высокий потолок и деревянный пол,
цветы в горшках, зимой и летом
я здесь живу и вою, как монгол,
и русским не желаю быть поэтом!

Наверное, все это только бред,
похожий на порыв в моей душе
степного ветра — слышу я привет
и шорохи в ближайшем камыше,
и лодочку, плывущую ко мне
в каких-то переводах и стихах —
все это узнаваемо вполне
и оживает прямо на глазах.

Ты самая прекрасная из всех,
с кем я когда-нибудь курить любил.
Когда мы познакомились, шел снег.
Пятнадцать я копеек попросил
сыграть чтобы в игральном автомате
с космическими монстрами в войну.
Ты одолжила, не сказав мне: нате.
Мир в этот миг мой промолчал: да ну!

Такая встреча может состояться
примерно за сто лет всего одна.
Люблю тебя — так глупо признаваться,
вся подноготная моя и так видна.
Да, четверть века вроде позади.
Родителями стали мы давно,
а жизнь как будто наша впереди,
как в добром ожидании кино.

14.04.15

*  *  *

О.Бузине

Сегодня уже листики каштанов
повисли вниз собачьими ушами,
весна ими прослушивает воздух,
доносится невнятное там что-то.
Наверное представить невозможно,
что где-нибудь сейчас в кафе дружище
прочтет об этом в утренней газете
и удивится проведенной параллели.
Естественно, у каждого есть схемы
какими можно следовать путями,
в условном останавливаясь месте,
пока шумит в эфире этот ветер.

Приветствую тебя в углу вселенной,
мы встретились опять на остановке,
трамвай ушел буквально перед носом,
у нас есть время вычислить виновных.
Во всей этой истории, конечно,
мелькают мысли о причинах внешних,
приведших нас к такому разговору,
в котором все понятно через слово.
Ты отвечаешь медленно, глотая
из горлышка бутылки минералку,
внутри тебя приятно отмокает
сухая проповедь и хлеб насущный.

Мне кажется, что здесь когда-то жили
обычные такие с виду немцы —
ходили на работу по привычке
и слушали по радио погоду.
Потом они куда-то все исчезли,
остались только серые подъезды,
пропахшая одежда нафталином
и старые волшебные пластинки.
Иной раз прилетают сюда птицы,
пронаблюдать за пустотой квартиры
через стекло, покрывшееся пылью.
Я вижу их причудливые перья.

Успеть бы наконец под это дело
достать блокнот из правого кармана
и записать в подробностях мельчайших
весь этот день, начавшийся во вторник,
потом мелькнувший где-то быстро в среду,
продолженный примерно в воскресенье.
В тот день ни четверга и ни субботы
не вышло по техническим причинам.
Перенесли на пятницу, но тут же
вдруг выяснилось — это понедельник!
Запутано все сильно в наше время,
особенно с названьем дня недели.

Я провожу остаток дня в кровати,
читаю книжку интересную под лампой,
в которой буквы пляшут червячками,
страницы цвета свежей древесины
напоминают о библиотеке,
а сам я превращаюсь в человека,
спешащего на выручку другого
по темному лесному коридору.
Висит луна, громадная как камень,
мерещатся в тенях мне вурдалаки —
еще мгновенье, кажется, и схватят,
но верный конь меня на свет выносит.

Стою как будто елкой в огороде
и думаю: немного отдышаться
теперь мне не мешало б после транса,
когда вокруг такие приключенья.
От пули смерть, скорей всего, не страшно
принять — она мгновенна и красива,
ты падаешь, хватаешься за рану
и хрипло, может, произносишь: гады
подстерегли, однако, возле дома.
Свободно, черт возьми, твое сознанье
работает в последнюю минуту,
пока не наступило многоточье...

и не произвели пока контрольный.
Мне нечего сказать, слова все вышли
на лестницу курить, сжимает сердце
щипцами тупо страшное железо.
Жизнь кажется банальнейшею вещью,
залезть осталось лишь на колокольню
и поглядеть оттуда сумасшедшим
на этот мир без всяческого смысла.
Вот-вот должны начать цвести каштаны,
какие-то звонки по телефону
срываются под выстрелы и крики...
Проснулись демоны и жаждут казни.

Ты не грусти, есть музыка печальней
всех этих песен, связанных веревкой,
и в нашей памяти найдет названье
подобное явление народа
в одном национальном государстве.
Отправь разоблачительные письма
куда-нибудь наверх, поближе к Богу —
пускай он почитает, разберется
и всех накажет, то есть пожалеет.
Мне остается только попрощаться
и вымолить себе в слезах прощенье
за все свои словесные попытки.

19.04.15

*  *  *

Вот этот город мой которому названье
довольно странное по имени героя дали
напомнил в чем-то мне домашнее заданье
в котором важно подчеркнуть все мелкие детали.

Вот тут когда-то в книжном магазине
приобрести хотелось мифы нородов мира,
и по соседству с ними на витрине
крутился глобус Украины, прикола ради.

А там чуть дальше слышалось: вот мымра
не даст без паспорта купить пол-литра!
И слева памятник — скорей всего писатель
сжимает револьвер громадного калибра.

Немного в сторону кусты рододендрона,
скамеечка с бомжом, воробушки и дети.
И звук такой как будто из бидона
пустого Левитан вещает о победе.

26.04.15

*  *  *

Я собираю из каких-то странных звуков
то ощущение присутствия, что дома
на гвоздике друшлаг как сетка духов
и вещи все как песни из альбома.

Среди кастрюль под мойкой тарахтела
конечно же ударная по-сути установка,
вода в трубе по долгу службы пела
что на гитаре друг мой вовка

воспользовался горлышком бутылки
и произвел такое потрясающее соло,
что уважаемое общество ножи и вилки
скользя в тарелках просто село.

Шуршащие пакеты из киоска
способны передать момент свободы,
когда их мнешь руками вместо воска
и лепишь музыку вне моды.

Но есть всему известные границы —
предметы обихода в своем виде
на уровне ядра расщепленной частицы
их переходят, как хотите!

Пускай сегодня диски в виде пиццы
похожи на пластинки Фрэнка Заппы,
по кругу огненные мчатся колесницы
с щелчками небольших царапин.

Я весь во власти этих превращений
сковороды в районе газовой комфорки
в философа простых стихотворений
о хлебной зачерствевшей корке.

Так собирают мелочь по вагонам
цыгане обращая на себя вниманье
и голос умоляет блестящим саксофоном
дать рубль лишний на пропитанье.

Летит легко последнее словечко
на суд присяжных — будьте милосердны,
за холодильником теперь, а не за печкой
живет мой тараканчик бедный

и барабанит в клавиши, едва лишь поспевая
за этим временем вечно бегущим
куда-то вверх — наверное, желая
постигнуть будущее в гуще

событий с комментариями ниже.
Движение из центра по спирали
заключено всегда в культурной нише
откуда эти звуки напирали

во имя жизни и ее формулировки.
Я снова здесь ловлю себя на вдохе
что точки жирной не хватает в оконцовке
прекраснейшей эпохи.

28.04.15

*  *  *

Мне символом служил черный квадрат
того, что на Земле поставлен мат.
Закончилась очередная партия
и как печать на всем легла апатия.
Нас победили и теперь ждет страшный суд.
Но где-то теплится надежда, что спасут.
В последнюю минуту, возможно, Робин Гуд
примчится — и погибнуть нам просто не дадут!
Как будто я опять в каком-то кинозале —
свет отрубили, а зрители с мест не вставали.
Я в этот миг почувствовал как слеп —
в башке моей черно-квадратный склеп.
И "господи" шепчу я в темноте,
раскрой глаза мне в черепе к звезде.

29.04.15

*  *  *

В глазах голубоватое мерцание
экранов молодежи золотой,
тут и согласие и отрицание
большой и круглой головой.

Ну почему, скажи, молчание
такое странное во всем?
Умолкло даже это здание,
в котором радиоприем

волнообразного звучания
зациклен на себе самом.
Сомнения все от незнания
что может снова заживем.

Как обещали всем у моря
в своем немыслимом кино
давно уже ни с кем не споря
что вечностью наречено.

1.05.15

*  *  *

Я лежу в своей кровати,
мимо проплывают облака.
И не выразить словами
чувства близости издалека.

Я возьму немного краски
белой словно молоко
и возможно для отмазки
кисточкой легко-легко

нарисую как барашки
с колокольцами бегут
из веселой этой рашки
где поныне май и труд.

03.05.15

*  *  *

А с торца пятиэтажки
со знаменами в руках
жизнерадостно казашки
воплощают сей размах

широты свободной мысли
в самых розовых цветах
чтобы люди круто вышли
и остались жить в веках!

Горизонты моих линий
с потолка берут слова —
вот он страшный бог ваш синий.
Шива — это голова.

04.05.15

*  *  *

И нам придется рано или поздно
сколачивать себе на всякий случай
ковчег из деревянных досок — судно
способное перенести нас с кучей
животных птиц растений и друзей
в ту часть земли благих вестей.

Я слышу этот голос прошептавший
на языке забавных форм литературы
о частности в истории застрявшей
на берегах великой брахмапутры
что все мы как из детской передачи
играем шутим где-то что-то прячем

переставляем с места на другое место
привычные посуду мебель книги
и чувствуется в каждом мы из теста
для пирожков и кекcов и ковриги
не говоря уже о пицце и лапше
когда так тихо и спокойно на душе...

Приятно черт возьми в начале мая
вдруг осознать всю прелесть этой прозы
в которой линии сюжетной есть прямая
и не отвлечься в сторону на позы
из жизни замечательных людей
вдоль железнодорожных тех путей.

О если бы я мог так сразу с ходу
все это взять и поместить в рассказы
как мы однажды в руки брали воду
и протекала она в пальцах мимо кассы
так я б писателем тогда стал без сомнений
издал бы полное собранье сочинений

носил бы бороду очки давал советы
как лев толстой учил бы жить на свете
детишек неразумных не есть одни конфеты
и не хотеть вампирами стать в интернете.
А так приходится вот мучиться поэтом
единственной строки с припевом и куплетом.

Ну ладно что там будем закругляться
на улице прекрасно плюс пятнадцать
как на аркане тянет прогуляться
и что-нибудь еще такое сбацать
чтоб стало всем понятно и легко
мы все когда-то будем далеко.

7.05.15

*  *  *

Человек выходит из квартиры,
держит курс по улице к метро.
В голове шум подняли сатиры,
опрокинув с лестницы ведро.

Громыхает где-то под землею
поезд как игрушечный его,
и влечет вперед стальной иглою
черная дыра больше всего.

Этот город явно не деревня.
Человеку страшно повезло —
по дороге спилены деревья
и красиво вымыто стекло.

Наверху есть радио-свобода.
Слава богу кто-то там живет,
исполняет эту песню года,
широко открыв глаза и рот.

Человек находит в себе силы
и употребляет слово, чтоб
по воде писали чьи-то вилы:
звук напоминает форму стоп.

Все в мгновенье происходит ока.
Можно даже дальше не ходить.
В поле электрического тока
хорошо бы лампочку вкрутить!

4.06.15

*  *  *

С утра пришла какая-то мне мысль,
но ухватить ее по-сути не успел.
По ряду обстоятельных причин
был вынужден сесть на велосипед.
Пускай себе та мысль еще кружит!
А я тем временем педали покручу.
Прекрасный занимается денек.
Такое чувство, что все только впереди.

По-моему, оно всегда вот так.
Достаточно наметить себе план.
И ты уже почти что что-то смог
сказать, хотя совсем не говорил.
Проехал мимо стройки без проблем.
Немного зацепил кусты крылом.
Такое ощущение — я здесь
живу по-настоящему с утра.

Причем уверен — это в первый раз.
Как будто надо быстро обогнать
вон тот стоящий с боку грузовик,
а тут вдруг встречный велосипедист.
Проносится в ушах какой-то звук
слегка напоминающий пакет
летящий со второго этажа.
Я падаю и чувствую — попал.

В глазах мелькают странные значки,
похожие на звездочки и птиц.
Я слышу чей-то голос: вам помочь?
Не в силах слов чужих употреблять,
я обхожусь без помощи людей,
чтоб пережить мне следущий момент.
И где-то понимаю — это зря.
Встав на ноги, отряхиваю пыль.

Теперь, когда я думаю — что все
закончилось, а выглядит не так,
приходится признать — на свете Бог
пасет свои по небу облака.
И выглядит все это как в кино
со зрителем в неведомом ряду.
Из глаз течет соленая вода.
Я счастлив в этот час как никогда.

В системе находясь координат,
подобно точке, в общем-то стою
на этом самом месте и сойти
особенно, признаюсь, не спешу.
Конечно, можно все перечеркнуть.
Представить себя где-то далеко
от этого всего что написал.
И даже попытаться улететь.

В душе ведь я обычный космонавт
на станции с названием Берлин.
Снимаю свой скафандр на ходу
и занимаю комфортабельный отсек.
Из тюбиков питаюсь. Сплю и ем
по графику. Смотрю свой сериал.
А главное — я знаю, что успел
в открытом космосе сегодня побывать.

12/18.06.15

*  *  *

В двухтысячном году, когда все ждали конца света,
а он так и не наступил, мы слушали Боб Дилана все лето,
который что-то там бубнил о миссис Генри каждый вечер,
и складывалось ощущение, что бородатый дует ветер.

Квартира отдаленно напоминала палубу фрегата,
скрипели половицы, под парусом белеющим экрана
картинки плыли по бортам раскладывающегося дивана.
Дверь на балкон была открыта подобно острову заката.

Казалось где-то явно кто-то придумал это из числа знакомых
в потертых джинсах леви страус среди растений волосатых.
Луч проецировал на стену фрагменты жизни людей и насекомых
тянуло к электрическому солнцу психоделических шестидесятых.

Велись неспешно разговоры о времени с той стороны дороги
и в общем-то мы понимали, что есть в запасе у нас мгновенье,
когда словами не объяснить о чем примерно стихотворенье
и, затаив дыхание своей эпохи, мы в состоянии сказать как боги.

Оно о прошлом и настоящем, о будущем, о чем-то между
двух полушарий устроенного как-то мозга по форме речи
родной, любимой, немного дикой, напоминающей надежду,
любовь и веру при первой же возможной встрече.

27.06.15

*  *  *

Нам хотелось бы чтобы все было
не по писанному как-нибудь,
вкривь и вкось чтобы вольно кобыла
понести могла и возбрыкнуть.

Над широким Днепром в огороде
чтобы хата стояла своя
как бы с краю одна в своем роде,
настоящее счастье пася.

От дороги направо и прямо
по тропинке с травою по грудь
удивительная наша память
могла в гости легко заглянуть.

15.07.15

*  *  *

С.Шмидту
Из мира слов дошел пакет.
Я распечатал его дома,
дабы не отобрал сосед
от зависти к бутылке рома.

В пакете карта, компас, нож,
моток веревки и фонарик...
Когда искать чего начнешь,
на дне отыщется сухарик.

Не говоря уж о крупе,
песчинках сахара и прочем,
что так невольно о себе
напоминает между строчек.

Сижу бухаю и грущу
почти что в образе поэта.
И думаю, что отпущу
я бороду за это лето.

Поймаю фразу налету
как муху ту, что прожужжала,
и даже вслух ее прочту,
чтоб только думать не мешала

о том, что я совсем забыл
перевести стишок по-русски
с безмолвного в глубокий тыл,
где спят по-взрослому игрушки.

Еще чуть-чуть и я пойму
всю странность данного пакета
с шуршаньем фантика му-му
в кармашке своего жилета.

Остановиться не могу,
виню во всем плохое зренье.
Как будто нахожусь в кругу
и наблюдаю представленье.

Возник откуда-то пират
в потертой старой треуголке.
Невозмутимый вид пиздат,
хватают за душу наколки.

Наяды — говорит он, спору нет,
хотя мне кажется — русалки.
Так симпатичен этот бред
в коротком свете зажигалки.

Я вынужден сказать привет,
и попрощаться. Для соседа
событий поворот — секрет,
и остается без ответа.

2

18.07.15

*  *  *

Что подсказывает интуиция
как бы шепотом в пять рублей
не берет доблестная милиция,
а стреляет в толпе людей.

Называть президента по имени
за границей охота прошла,
это шепчет губами мне синими
интуиция в роли посла.

Так по-видимому человечество
все живет на планете Земля,
жмет настойчиво кнопку отечество
из космического корабля.

Отвечаю как будто на химии,
буквы пишутся сами кислот.
Формул знания непобедимые
знаю лучше домашних работ.

И опять тут как тут интуиция
чей-то голос мне в ухо сует —
слушай, в небе идет репетиция,
журавлиная песня плывет.

21.07.15

*  *  *

Представь, мой друг, я памятник воздвиг
из всякой дряни, которой здесь навалом,
из мыслей вслух, из букв, цитат из книг,
всего что телевиденье когда-то показало
и подхватил со стебом интернет...
Пошел кирпич в ход и пошел цемент!
Чтоб только все это держало
пошел в ход даже сильный клей "Момент".
Местами не хватало матерьяла —
так мне помог буквально "Президент",
курю его с той радостью — как мало
для счастья надо в пачке сигарет
времен литературного журнала,
по-человечески душа чтоб отдыхала.

Воздвиг я памятник. Присел
в тени его и думаю — однажды
придет к нему какой-нибудь осел
и заиакает от страшной жажды.
Придется проводить водопровод.
Тянуть трубу и ставить медный краник,
чтобы воды разумный был расход
и каждый мог наполнить себе чайник.
Я понимаю — вот серьезный человек
взял подошел и сделал то, что можно,
хотя бы пусть в наш сумасшедший век
все это кажется и сделать невозможно.
Я думаю отчасти осторожно
о вспять повернутых когда-то рек.

О будущем мне думать как-то сложно.
Во-первых, потому что его нет.
Хотя у большинства оно тревожно.
Туманно, может быть, напоминает бред
пророчества, но все это — неважно.
Я размышляю больше о цене побед,
которых настоящее напряжно,
поскольку каждый день по радио в обед
передают салат и суп вчерашний.
А хочется же жаренных котлет!
Компота хочется в граненом мне стакане,
чтоб мух не плавало в нем — нет,
мне хочется шуршания газет,
кисель хлебать, валяться на диване...

Да много чего хочется, поверь.
Как будто в ненаписанном романе
выходишь за таинственную дверь
и обнаруживаешь кокаин в кармане.
Куда его ни спрячь, куда ни день
он появляется опять, опять и снова
берешь его хорошенькую жмень
и пробуешь понюхать — пахнет клево.
Похож почти как в детстве на бензин,
но не унюхать даже опытной собаке
хранящегося кайфа в бензобаке
в одной из проезжающих машин
по трассе Пятигорск — Берлин.
Я чувствую себя как в кадиллаке.

24/26.07.15

*  *  *

Из чего состоит наше мнение?
Из обрывочно сказанных фраз.
Из кусочков в стихотворении.
Из сюжетов глядящих на нас.

Из рассказов простых о природе.
Из животных из диких лесов.
Из дошедшей одежды не в моде.
Из понятных не каждому слов.

Из того что все люди свободны.
Из ночных в тупиках поездов.
Из бездомных и вечно голодных.
Из пустых как во сне городов.

Из большого советского космоса.
Из приятных на слух голосов.
Из того направления компаса.
Из бегущих на месте часов.

Из всего что приходит нам в голову.
Из открыток смешных телеграмм,
из которых под арфу Эолову
исполняется воздуха храм.

27.07.15

*  *  *

горькое ё плоское и
мне на язык положили
летом в июле колосья ржи
поле позолотили

еду в машине ъ говорю
главное в нашем деле
быть человеком дикарю
чтобы не съели

в ответ ни слова одно ха
то есть гы-гы дважды
ибо подкованная блоха
заест однажды

пьяное а трезвое о
где-то во мне сидели
клюя тишины зерно
у колыбели

ветер ворвался в щель
чуть приоткрыл окошко
слышу что шепчет ель
на сковородке картошка

в холодильнике есть кефир
слушаю осторожно
потому что прямой эфир
на душе тревожно

может быть мир открыл я
точно такой же
свой звук ища
ни на что не похожий

29.07.15

*  *  *

Когда-нибудь приеду в город Клин
и стану ждать автобуса у касс
"Аэрофлота" с мыслью, что один
Орел напоминает мне Кавказ.

В Воронеже под карканье ворон
придет на ум мне Осип Мандельштам,
я вспомню, что когда-то здесь был он,
перебегая улицу не там.

И так предамся мыслям-городам,
что пропущу автобус, попаду
в какой-то переплет и все отдам
за то, чтоб улететь в Караганду.

Как механизм сработает мой мозг,
в какой-то миг его исследуют спецы —
я на такси примчусь в Железноводск,
не заезжая по дороге в Черновцы.

Тогда, возможно, ты меня поймешь,
что я остался в городе своем
за чашкой кофе, слушая пиздеж
по радио в кафе перед дождем.

Мне нравится здесь — свой Иерусалим,
Москва своя, Париж и свой Пекин,
из всех, как говорится, худших зим
я выбираю летом город Клин.

06.08.15

*  *  *

На стыках гласных молчаливый жест,
индеец подал знак довольно тихо.
Понятна стала скомканная жесть,
в плену находится какая-то чувиха.

Должно быть чья-то муза — так и есть,
ее не спутать ни с какой медузой,
все тот же адрес, тот же все подъезд
с поломанною дверью местной тусой.

К ней заходил какой-то кавалер
и назывался вроде бы орфеем,
хотя ничем не отличался от валер,
читающих стихи и пахнущих шалфеем.

Немного будь внимательней, мой друг,
прислушайся, как шепчутся листочки,
мне кажется, сегодня дятла стук
способен выбить следущие строчки:

тук-тук, тук-тук, давай без проволочки,
в кустах тебя заждался чингачгук,
тук-тук, тук-тук, будь в синеньком платочке
и не забудь добавить в чай урюк.

10.08.15

*  *  *

С названием волшебным Фридрихсхайн
невольно возникает мрачный Кайзер.
По венам его льется шнапс и вайн,
а где-то хиппи тянет свой "Будвайзер".
Помимо этого внутри бушует страсть,
летит по проводам как будто донесенье:
нам невозможно было полностью упасть
и в этом заключалось странное паденье.
Примите извинения за этот каламбур,
чего порой не скажешь в оправданье!
Холодный келлер силовых структур
и стало быть трясет все мирозданье.

Покрытый мраком нераскрытых тайн
стакан воды приносят на подносе.
Такая жажда, черт возьми, такой дизайн,
что сохнет в горле, словно на допросе.
Последний штрих, еще один камзол,
расшитый золотом, ушел и не вернулся.
Чтоб не упасть, уперся сильно в стол
министр в парике... и мир чуть пошатнулся.
Зависело все от одной, кажись, строки.
Тут старый ворон в клетке что-то каркнул.
Пришли в движение драгунские полки,
жизнь, как всегда, поставили на карту.

21.08.15

*  *  *

Да, я знаю, конечно, все кажется,
представляется как-то, плывет
по воде деревянное качество,
моих слов речевой оборот.

Назову это тем состоянием,
когда хочется медленно вброд
пересечь реку с длинным названием
и сказать в заключение: вот

я добрался! Я здесь. Это главное.
Остальное все в общем не в счет.
Постепенно движение плавное
переходит на запись в блокнот.

В этом месте есть что-то забавное,
где-то песня, а где анекдот,
я прочту тебе — времечко славное
за словами моими течет.

Каждой буковкой изображается
на страницах подробный отчет,
это жизнь наша в нем отражается
словно в зеркале наоборот.

Так давай же еще пообщаемся,
порешаем совместно кроссворд,
на круги своя повозвращаемся
там где выхода нет, только вход.

Ты узнаешь меня не по опыту
проведенному в комнате под
потолком, а по детскому топоту
что навстречу бежит и растет.

03.09.15

ВСЁ БУДЕТ ОКЕЙ

*  *  *

Моя голова все равно что ящик,
храню в нем все самое дорогое.
От звонких с глухими и до шипящих
приходится время кричать другое.
Стараюсь понять это, разобраться,
куда-то попасть и опять вернуться
к тому же что было, и не касаться
того, что не так может обернуться.
Ищу словно воду с тобой на Марсе
по карте с указанным кем-то местом,
забыв абсолютно о Карле Марксе
с его капиталом и манифестом.

Моя голова все равно что ящик,
хожу с ним ночами по всей квартире
и вслух размышляю о предстоящих
каких-то там выборах в нашем мире.
Я голос отдать свой готов мгновенно
за тайну живую, за звук планеты,
в котором рождаются откровенно
ни те и не эти всегда поэты.
В тяжелом скафандре для космонавта
дышу на земле подгоревшего вкуса
и чувство такое как будто завтра
наступит вот-вот вчерашего блюза.

Моя голова все равно что ящик,
гляжу непонятно в какие дырки
на все это дело из настоящих
событий, сопя в свои носопырки.
В руках у меня небольшой фонарик,
я им пробиваю себе дорогу.
Навстречу летит, оторвавшись, шарик —
боюсь, что укусит сейчас за ногу.
Я так возмущен этой формой речи,
в какой-то момент даже замолкаю
и самые важные в жизни вещи
на ключ в своем ящике замыкаю.

19.12.16

*  *  *

Все будет окей.
Наши выиграют в хоккей.
Украина станет своей.
Образуется СССР.
Съездим к морю семьей.
Отдохнем с родней.
Побалакаем, боже мой!
Щастлив будет пенсионер.

12.01.15

*  *  *

Это шахматные клетки,
по которым двигаются шашки,
словно карта местности в разведке —
по квадратам ползают букашки.

Это символическое поле
с тоненькою щелью посередке
что-то вроде книжки — поневоле
буквы собираешь по щепотке...

словно это крошки звездной пыли
разорвавшейся вселенной по дороге!
Через двадцать лет прочтут в итоге,
что за нас давно уже решили
всё американские там боги
на страницах этой жизни... Или?

Нет ответа. Что там — ладно, друже,
мы с тобой не то напишем в мире.
Было б наше время еще уже,
стало бы пространство еще шире.

06.02.15

*  *  *

Ночь. Берлин, февраль, компьютер.
Не до добрых вечеров,
ни тем более — до утр.
Прочирикал — будь здоров!
Вынимает из штанины
паспорт русский человек
близ Диканьки — лошадиный
смех в вагоне, свет как снег
сыпется в глазах с вершины —
не поймать такого грех.
Он попался на мякине
и ответит ща за всех!

11.02.15

*  *  *

Достаточно красивое местечко —
откуда даже мейла не прислать,
отметится на карте как сердечко,
но лучше нам его не называть.

Должно быть все на грани риска,
конспиративно — явка и пароль.
И чтобы никакого писка
не издавалось лишнего порой,

приходится работать в этой сфере
разведочной большою головой
и пресекать попытки в атмосфере
названий мест планеты голубой.

04.04.15

*  *  *

Продолжение давай!
Жду в палатке возле леса,
где туманная завеса
и луны ущербный край.
Время русских партизан
переходит плавно в осень,
темнотища уже в восемь,
запах точно курят план.
Если что — звони, сигналь,
я на связи. Чуть в сторонке
терном поросли воронки,
всякая важна деталь.

05.10.15

*  *  *

О чем там думал друг мой Саша Коган?
Есть вероятность, что о дивных самолетах,
когда так близко ходим все под Богом,
летаем иногда и пиво пьем в Минводах.
Не знаю я куда себя поставить,
принять какую лучше всего позу,
я сам себя не спрашиваю — да ведь?
Ответ ищу по данному вопросу
при помощи научного прогресса
и чувствую — насколько беззаботно
являюсь частью самого процесса
мышления, которое свободно.

08.10.15

*  *  *

Этой осенью запах взрывчатки
вперемешку со вкусом земли
по случайности и непонятке
мы с Кавказа с собой привезли.
Развернули на кухне газету
и поставили чай на столе,
для друзей по большому секрету
оценили слова по шкале.
Наверху у нас снова соседи
что-то трансовое завели,
а внизу где-то рубятся дети,
вот и листья в саду подожгли...
Настроение будто бы в школе
дали грабли, сказали — греби,
и гребешь про себя поневоле,
в этой гребле плывут корабли.
Ты мотаешь в ответ головою,
молча вытянувшись во весь рост.
Подожди, я вот рожу умою
и тогда мы обсудим вопрос.
Да, бывает, приходит такое,
что не сразу-то и просечешь —
два в одном остаются в покое,
ты их тут же легко узнаешь.

11.10.15

ПОСЛЕ КОНЦЕРТА УМКИ

посидим на остановочке
да покурим косячок
а придет автобус съездим к вовочке
вовочка известный дурачок

у него есть дома две-три кнопочки
и довольно сносный усилок
музыку с пластиночек в колоночки
провожает тонкий проводок

где-то между книжечек вода
та что проникает под шумок
тихо так в бутылку без труда
тянется серебряный шнурок

вот они мои давно любимые
девушки слова наперекор
мы с тобой на лавочке убитые
слушаем гитарный перебор

25.10.09

*  *  *

Промчались мысли, кажется, по кругу.
Привычно буквы заняли места.
Я говорю тебе как другу —
жизнь началась когда-то с чистого листа.
Слова еще не поняты, но плату
за них уже внесли на год вперед.
Я говорю тебе как брату —
жизнь предъявляет нам на кассе длинный счет.
Вот здесь, пожалуйста, возьмите распишитесь,
поставьте дату, место и число
расстраченных зря слов, чего боитесь?
Жизнь повторяется как страшное бабло.

02.11.15

*  *  *

Я понял, что ты понял, что и я
не очень-то и понял в чем там дело.
А говорят — в падении рубля
не все еще потеряно, брателло!

Меня пока никто еще не тряс
и сам я никого пока не трогал,
в долгах я перед родиной погряз
и отдавать не хочется нисколько.

Прости меня, что я повел базар
слегка не в тему, вроде ж все нормально.
У нас тут осень и опять печально
на складе опечатан весь товар.

Пригнали два вагона макарон,
борща цистерну прямо из Поволжья.
Лежу считаю вслух теперь ворон
и не хватает зла на многоточья...

Однако я забыл тебе сказать,
что следовало, видимо, вначале
уведомить начальника и взять
пока дают, пока еще не дали.

Такие вот сегодня пироги,
и в облаках проносятся пироги,
вокруг друзья, конечно, не враги
и потому мне дороги дороги.

03.11.15

*  *  *

Труба зовет — и пузырится
в колене медном поделом
вся конденсатная водица,
что образована теплом
дыхания духовика
на стыке осени и лета
под гулкий воздух самолета
и чей-то крик издалека:
давай сначала, три-четыре,
поехали, давно пора!
Наш мир немножечко стал шире,
чем ожидалось всем с утра.

14.11.15

ОТЗЫВ ЧИТАТЕЛЯ

К.Мильнер

Я получил в подарок книжку
и испытал культурный шок —
про сберегательную книжку
не обнаружен был стишок.
Ну как же так? Само названье
предполагало, что он есть,
какое ж разочарованье
ждало — ведь текста не прочесть!
Мне очень жаль, что все так вышло,
не удалось где-то понять...
как будто пустота провисла
и надо что-то поменять.
Откуда-то досталась фраза —
пусть так нелепа и крива,
что в сберегательную кассу
отнесены были слова.
Они наощупь словно тыщи
таких же точно слов других,
владелец их легко отыщет
и примет, может быть, за стих.

24.11.15

*  *  *

Прекрасны две последние строки!
Я сочинил их сам практически,
попавши в образ поэтический
по эту сторону реки.

26.11.15

*  *  *

На земле, как в большом звездолете,
я лечу непонятно зачем и куда.
За стеклом лобовым ничего мне не светит
кроме звезд, если набрана высота.

Вспоминаю слова — там, вдали на рассвете
пробуждают на подвиги поезда,
в темноте вижу кран — он блестит в туалете,
из него драгоценная каплет вода.

Где-то рядом проносятся звуки, что дети
с первым снегом кричат, вот и снова зима.
В этом утреннем воздухе свежие сети
ловят мерзлую рыбу — деревья, дома.

Пролетают обрывки воскресной газеты,
догадаться не сложно, что где-то война
и в пронзенном насквозь чувстве серого цвета
осознание есть, что не даром она.

Хорошо бы когда-нибудь в люди пробиться,
обозначить с любовью героев труда.
А пока вот летишь, пока мысль эта длится
и внизу, как игрушечные, города.

01.12.15

ПОСЛЕСЛОВИЕ К ФИЛЬМУ

Н.Остеркорн

Ну что у нас сегодня там за тема?
Учитель географии не пьян,
он так похож в кино на супермена,
что не смутит нас никакой его изъян.

Давайте ж говорить всю правду жизни,
о том что нам хотелось бы вчера
исчезнуть с глаз долой в родной отчизне
и с завтрашнего все начать утра.

Забрались мы тогда в такие дебри,
что не было пути уже назад —
река ревела в двух шагах от ебли,
едва ли нас спасти мог русский мат.

Вот так любовь в художественном фильме
находит отклик в зрительских сердцах —
весь компромат отснят был на мобильник,
воскликнуть оставалось только: ах!

Мы учимся как будто жить по фирме
в десятом классе с глобусом в руках,
отлично знаем, что живем не в Бирме,
а в самых лучших в мире Ебенях.

К доске выходим, что-то отвечаем,
звучат ответы часто невпопад.
Такое чувство — вроде понимаем,
но времени нет выучить на пять.

На задней парте троечник веселый
своим глаголом что-то подпалил,
такой угар пошел повсюду в школе,
директор аж чуть с горя не запил.

А нам-то что? У нас географ клевый.
И тема ныне вроде как опять
про край родной наш и суровый,
в котором нет желанья помирать.

06.12.15

ПИСЬМО

Мой дорогой далекий каркадаш,
наверное, звучит все это глупо —
я плохо разбираюсь в этих клубах
и что за форму носит "Бешикташ".
Похоже, в белых майках и трусах,
когда в гостях, а чувствуют, что дома
за них народ болеет и Аллах
велик по части полного разгрома.
Испытываю сам от "Фенербахчи"
подъем душевный. Курица кудахчет,
в стаканчике давно остывший чай.
За "Трабзонспор" и "Галатасарай"
турецкая диаспора в Берлине
готова всех поставить в магазине
на самом видном месте, так сказать.
Укроп и помидоры могут ждать
на полках вместо молока и сыра,
пока в эфире та еще Земфира,
есть предложенье нефть перепродать
в оставшуюся половину мира.
Ты знаешь даже лучше, чем судья —
футбол у нас без правил не бывает,
забить голы из вне игры нельзя,
но кто-то же их как-то забивает!
Вот так и в жизни. Чувствую обман
везде, во всем, особенно в структурах.
Надеюсь, что султан наш Эрдоган
не даст в обиду правоверных турок.
На этом ставлю точку. Жду ответ.
Пиши, мой друг. Пиши, пока есть свет.

15.12.15

ЕЩЕ ОДНО

Должен быть кто-то, кто это прочтет,
а иначе все будет не то —
в голове моей с точностью наоборот
буквы сыпятся сквозь решето.

Ты читаешь стихи и глядишь на меня,
словно это был кто-то другой.
Я могу рассказать, ничего не темня,
что казалась мне жизнь дорогой.

Никогда ничего не хотелось терять,
ни тем более где-то на дне
находиться и что-то там приобретать
по хорошей и сходной цене.

Я могу промолчать и подумать, что зря
подписался вести разговор —
только ты можешь знать, чуть в сторонке куря,
что мы знали с тобой до сих пор.

Так примерно устроено это окно
с веткой голой на фоне небес.
И оно так похоже на чье-то кино,
как то дерево наше на лес.

Мы бежим с тобой вверх по ручью через день,
по ступенькам добраться спешим.
Это место знакомо нам тем, что мы здесь
и вот-вот свой прыжок совершим.

Воздух будто кто выпил и не закусил,
ноги еле домой донесли.
Кастанеда нас этому долго учил,
мы летать теперь лежа могли.

Глядя в небо большое, закрывши глаза,
можно слышать как чайник кипит,
в то же время как будто свистят тормоза
и весь мир вместе с нами летит.

25.12.15

ПЕРВОЕ ЯНВАРЯ

Новый год похож на день рожденья,
ведь с утра во рту немного странно —
вкус воды таит в себе виденья,
все вокруг размыто и туманно.
Голова по сути же игрушка,
вертишь в ней причудливые штуки.
Далеко бабахнула царь-пушка,
тишина рассыпалась на звуки.
Треск разряда в воздухе и шорох
из тумана выплывшей фигуры.
Речь как будто это чей-то ворох
слов из мировой литературы.
Я стою нагой с ведром напруги,
под ногами мох, что шерсть барана.
Кажется, все замерло в округе
в пустоте граненого стакана.

01.01.16

*  *  *

Представить себе в общем-то кого-то,
кто водит этой ручкой в данный миг,
довольно просто, только неохота
тянуть при этом друга за язык.
Он сам расскажет что-нибудь такое,
о чем другому в век не рассказать —
скрипит перо над новою строкою
и следующую с ней не увязать.
Из черточек каких-то и кружочков
глядит на нас неведомый нам мир —
недостает в нем, кажется, кусочков
и пары капель, словно рыбий жир.
А в остальном все, в принципе, понятно —
картина маслом, собственно — портрет.
Художник утром в радужных весь пятнах
как будто замер и чего-то ждет...
В окне зима, ворона на антенне
развернута сегодня на восток,
а там во всю поют о перемене
и слышен даже вроде бы звонок.
Еще одно последнее мгновенье
и можно ставить точку, то есть знак
того, что это наше предложенье
закончилось примерно где-то так.
Вам хочется узнать всего побольше,
наполнить мозг свой знаньями людей,
которых, к сожалению, нет больше
среди живущих образов идей.

16.01.16

НА ОТЪЕЗД ДРУГУ

В.Карчевскому

Что мы успеем понять,
в чем наконец разобраться?
В том, что сегодня бухать —
лучше, чем просто нажраться?
Или же будем скучать,
требуя снова и снова:
дайте нам, дайте опять
кайфа звучанья живого.
Ветер в компьютере дул,
снегом слова заметая:
город большой Барнаул,
кружится в нем запятая.
Точка стоит на углу,
рядом с ней знак восклицанья:
хватит гнать эту пургу
в области образованья.
Звезды мерцают вдали,
тоже ведь чья-то обитель.
Чьи-то стоят "Жигули",
личный в них чей-то водитель.

Ехать, не ехать? Он ждет.
Что-то его напрягает —
видимо, кто-то придет,
но точно никто не знает.
Сколько их будет — один, два?
Женщина или мужчина?
Трещит его голова,
крепкая, как древесина.
Прошло уже два часа —
ни звонка, ни эсэмэски.
Опять эта полоса,
поговорить даже не с кем.
Уличные фонари
цвета почти апельсинов,
тени как будто внутри
закрывшихся магазинов.
Мысли почти как в кино
кто-то за кадром читает:
в главных ролях Бельмондо.
Чего только не бывает!

Мороженое пломбир
в стаканчике тихо тает,
пока вокруг целый мир
место свое занимает.
Здесь будет шкаф и стол,
там будет телевизор,
крашеный будет пол,
вязаный будет свитер.
Фигус в цветочном горшке
радовать будет глаз,
еда будет в порошке
с названием просто класс.
И все это мы возьмем,
чтобы отдать при встрече,
домой когда попадем.
Зимний отметим вечер.
Лампочки усилка
будут светиться деревней,
музыка будет пока
самой любимой и древней.

Музыкой будет река
вечно куда-то текущей
из глубины, издалека
светящейся и поющей.
Йолы-палы, а где же я?
Где же мой вид цветущий?
С трудолюбием муравья
на гору камень несущий
где этот Михаил?
Дайте его мне имя.
Кажется, он курил,
держал в руках козье вымя.
Кажется, что хотел
объять что-то необъятное,
в дуду от души дудел —
звучало своеобразное.
Кажется, доказал
всем, что когда-то жили:
в музыке есть вокзал,
и мы с него укатили.

17.01/26.01.2016

*  *  *

Из всех приближенных к Богу
главными были влюбленные,
за ними шли музыканты,
за музыкантами поэты,
далее — художники.
Все остальные как бы не в счет.
Спортсмены там и летчики,
профессора математики,
учителя природоведения,
ботаники и физики.
Были еще, конечно, бомжи.
Были деятели религии,
святые отцы и матери.
Они тоже были близки
к Богу, его сфере влияния.
Но первыми были — влюбленные.

28.01.15

ОТРЫВОК

В забытом Богом уголке
на краю Вселенной
обращаешься к реке
с речью необыкновенной.

Ну здравствуй, добрая душа!
Ты как Большое Ухо.
И что тебе моя лапша?
И хлеба черного краюха?

У нас есть общая строка —
все буквы разные.
Шумит порогами река...
места небезопасные.

А за пригорком городок —
не вспомнить и названия,
две улицы куда-то вбок
уводят здания.

На перекрестке магазин,
церквушка, дом советов
и я, как русский гражданин,
подписываюсь: Vetrov.

31.01.16

ПИРОЖОК

Меня сегодня заколбасило
я понял что пишу стихи
которые давно написаны
но выучить я так их и не смог

меня сегодня заколдобило
мне показалось между строк
мелькнула мысль такая скромная
что вряд ли ее кто-нибудь прочтет

меня сегодня зафигачило
куда-то так что я прилег
и объяснил себе что значило
испечь на радость людям пирожок.

01.02.16

*  *  *

Я разобрал себя на части
буквально — ноги, голова,
большое туловище страсти
и руки взявшие слова.
Трещит местами позвоночник,
чуть глубже органы любви
и сердца радостный источник,
и шум биения крови.
Гляжу на все это спокойно,
нет ни единой мысли, что
жизнь провожу свою достойно
последние уже лет сто.

7.02.16

ПОЭЗИЯ

Жива поэзия, она не умирала
и вряд ли же когда-нибудь умрет.
Она все в этой жизни рассчитала
и в трудный час естественно придет.

На все вопросы быстро отвечая,
она не ищет выверенных нот.
И всякий раз поэт ее встречая,
по легким очертаньям узнает.

Она прекрасна, с самого начала
понятно было, что ее народ
всегда любил, а это ведь не мало,
тем более в неурожайный год.

Когда всех время страшно поджимало,
комбайн работал в поле словно черт,
последняя копейка выручала
и устанавливался мировой рекорд,

поэзия на все это взирала
с какой-то запредельной высоты
и за свои слова не отвечала
ни перед кем во имя красоты.

Теперь взглянуть от края и до края —
определенно что-то плющит или прет,
погода в феврале хронически сырая
и дождь при этом вроде не идет.

Прикалывает музыка простая,
как в общем-то единственный аккорд
в родной стране: о, мама дорогая,
нам хочется коротких вечно шорт.

Есть мнение, что линия прямая
в поэзии ценней, чем поворот.
Условие задачи принимая,
нам сделать остается только ход,

ни на секунду впредь не сомневаясь:
он обязательно куда-то приведет,
возможно, по дороге ошибаясь
в названиях озер, рек и болот.

Поэзии заданье выполняя,
план действий перед нами развернет
какая-нибудь мелочь небольшая
и со двора в историю войдет.

Там во дворе собака, но не злая,
и откликается на кличку Обормот.
Ее хозяин держит ради лая.
Хотя кто знает? Может, и порвет.

Пока в руках поэзия живая,
нас радует обычно натюрморт:
холст, масло, хлеб и рама золотая,
чай байховый, грузинский, высший сорт.

Немного чья-то болтовня пустая
на кухне о романе "Идиот",
в котором героиня молодая
так странно почему-то достает

какую-то записку и читает,
а все вокруг лишь ахают — вот-вот
развязка, но она не наступает,
и, кажется, что кто-то всех спасет.

В окне с рассветом всякое бывает,
особенно когда нас выдает
желание быть кем-то, кто спасает,
чье слово точно в сердце током бьет.

Очередной свой подвиг совершая,
на уровне строительных работ
в компании затерянного рая
у тех же появляемся ворот.

Как будто что-то снова сочиняем,
хватаем ртом холодный кислород,
хорошими людьми себя считаем,
мешает мысль, что все наоборот.

Со скоростью громадной улетаем,
почти как реактивный самолет,
из этих звуков просто вырастаем
туда, где в нас поэзия живет.

09.02/12.02.16

КОЛОКОЛА

Прислушайтесь к колоколам —
они звучат сегодня тише,
и кажется, что где-то там
на небесах и чуть повыше
прозрачная есть тишина,
луна у краешка есть крыши,
обратная есть сторона,
есть бог, который этим дышит.
Есть эта строчка, есть весна,
есть многое, что нас колышет...
Похоже, что берлинская стена
на миллиметр стала ближе.

Нас поделили на слова,
на части речи, на глаголы,
на взгляды и свои права,
на жизнь и смерть, свои приколы.
На всякий случай и полы,
на рассы и национальность,
нам отвели свои углы
и дали изучить всю дальность
полета пущенной стрелы,
изобрели для нас детальность
вокруг оси своей юлы,
понять заставили реальность.

Вот тут мы были не правы,
а там как будто были правы —
мы полюбили вкус травы
за горечь выбранной отравы
на пустырях родной земли,
где всякий мусор собирали,
костры ночами дружно жгли
и шумно в казаков играли.
Мы брали в руки молотки
и гвозди ими забивали,
большие делали глотки,
когда по пальцам попадали.

Осталось нам сказать: посты
прошли, минуя место встречи,
и тени, вытянув хвосты,
напоминали в чем-то нечисть.
За нами всюду в эти дни
как будто кагэбэ гонялось,
эксперименты шли в НИИ
и что-то страшное являлось
пред наши очи из семьи
отряда родственных приматов.
Близки нам были муравьи
в очках ученого из штатов.

Цветов красивых провода
между собой соединяли
космические города
и наши радиодетали,
светившиеся иногда
как звезды на речном канале,
всем сердцем мы воспринимали
и головой качали — да,
а муравьи все продолжали
куда что надо сообщать:
на круглой, как луна, медали
мы стали пятна замечать.

В дорогу взяли хлеб и соль,
припрятали надежно спички
и, если приключалась боль,
на раны дули по привычке.
Нас впереди ждал дальний свет
подобно штампу бюргерамта,
письмо в конверте и привет
из дома по 8 Марта.
Нас безусловно ждал ответ
за дверью: Кто там? Это мама?
Вам серый волк принес билет.
Как будто чья-то телеграмма.

Мы здесь. У нас есть бутерброд
и утренний есть запах кофе,
есть друг по кличке Черный Кот,
нордический чей взгляд и профиль
почти как у того орла,
что бьется с змеем в Пятигорске
во имя света и добра
под шелест тощия березки...
Мы будем жить и размножаться,
делиться радостью своей,
куда-то бесконечно мчаться
в толпе несущихся людей.

Над нами будут совершаться
все эти таинства свечей,
мы будем в чем-то колебаться
и волноваться за детей,
мы будем воздухом питаться
и слушать крики журавлей,
молиться будем и пытаться
не оскорблять ничьих церквей.
Когда наступит это царство
небесное наших вождей,
провозгласим мы постоянство,
единство в мире всех вещей.

18.02/21.02 2016

ПРОЗАИЧЕСКОЕ

Понятней мне, конечно, проза,
сам слог ее мне по душе,
отсутствует в ней эта поза,
что на последнем этаже
единственный есть выход — крыша.
Когда все здание в огне,
мгновенно прикрепляешь лыжи
и исчезаешь в вышине.

Другое дело постепенно
ты понимаешь, что горит
не дом, в котором охуенно
прозаик что-то говорит,
а наш с тобою усилитель —
к нему на выручку спешит
на крыльях радиолюбитель,
что каждой фишкой дорожит.

А в прозе это не заметишь,
подумаешь — вот ерунда,
как будто станцию проедешь
и выйдешь явно не туда,
потом вернешься, что-то слепишь
из двух-трех слов, что опоздал,
увидишь знаки в ясном небе
и скажешь: кажется, попал.

Есть чувство в прозе, что не даром
трудился целый день, пахал,
Москвы не отдавал татарам
и славы доблестью снискал.
Нет в прозе лишнего ни грамма,
все на своих стоит местах,
отличная ее программа
в больших квадратных головах.

Слова важней мне, чем предметы.
В них все давно произошло.
Особенно вот это — где ты,
какое на дворе число?
Нет, все же проза интересней,
хотя бы потому, что в ней
есть суть какая-то известий
и правда жизни наших дней.

04.03.16

ШИФРОВКА

Туман в окне. Примерно шесть утра.
Светает. Поворачиваю вправо
и выхожу на связь — давно пора
и мне кричать ура. Имею право!

А впрочем — нет. Беру слова назад.
Какие тут права, глаза продравши?
Одни обязанности. Я безумно рад,
не разбудив дитя, покушать каши.

Услышать как чиркнули воробьи
своими клювиками сухонькие спички
и разлетелись формулы ничьи,
наставив всюду скобки и кавычки.

Люблю это мгновение сейчас,
как будто ничего тебе не надо,
смешно звучат кокос и ананас
и установлен мировой порядок.

25.03.16

МЫСЛЬ

Мысль развивалась абы как,
ее не то чтоб трогало развитье,
она буквально превращалась в знак
признания того, что бросил пить я.

Подробней рассмотрев ее уклон,
посадку и отдельные детали,
вдруг понял я — что в мире есть закон,
в котором каждый шаг мой прописали.

И пусть ничто не значили слова,
ни раз я честно высказать пытался,
что главное на месте голова,
а остальное — не важнее пальца.

Кручу им гайку правого виска,
и думаю, что мысль сия напрасна,
хотя она по-своему близка
и в общем-то достаточно прекрасна.

01.04.16

ОТРЫВОК

У нас давно уж вторник, а у вас,
поди, еще все тот же понедельник!
Вчерашний день переведен на час.
Пишу туда, где оттепель и ельник.
В фуфайке, закативши рукава,
водила ищет нервно неполадку.
Стоит автобус на обочине, слова
пришли непроизвольно по порядку.
Как будто это те же три рубля,
цена картины репина приплыли.
Проснулась наша родина, земля
в той части света, небыли и были.

5.04.16

ЙОГ

Одним бы воздухом питался,
ходил бы только босиком,
а спорить даже не пытался
я в разговорах ни о чем.

Летал бы над своей страницей,
парил бы в вышине орлом
и молча жил бы заграницей,
как йог, между добром и злом.

08.04.16

*  *  *

Работа есть. Работа для меня
не что иное как определенье
погоды в этот день. День ото дня
все ближе и заметней просветленье.
За окнами дождь словно из зерна
маиса из большой консервной банки.
Играет в отдалении зурна.
Я думаю, что дело все в осанке.
Знак вопросительный поставила спина,
со стороны мы все немного панки —
у каждого по-своему весна
и по небу несущиеся танки.
Напоминает мне мелодия сия,
что где-то там отличные ребята
и все они как дружная семья,
и жить само желание пиздато!

15.04.16

*  *  *

С точки зрения фантаста
люди все из пенопласта
вырезают — эта форма
не общения, а корма!
Кругляшки и кубики,
пирамидки, шарики —
это наши бублики,
иногда сухарики.

01.05.16