Rothmans-Адреналин, N 3, 1998

Низкий старт

Командовать парадом будет кто угодно, кроме меня

Александр Шанской, Алексей Самохин

Десять лет назад мы слушали запись домашнего концерта Умки. Качество записи оставляло желать лучшего. После песни: "этот мир так устроен, мир контор и скотобоен" мы вдруг услышали ее смех - и тут же в нее влюбились. Умка стала для нас символом радости и свободы. Казалось, она существует вдали от затхлых и унылых углов действительности.

Прошло десять лет. Ее все так же невозможно поставить в угол.

- Прежде всего, мы хотели спросить насчет Введенского...

- Введенский - любимый человек.

- Вы занимаетесь сейчас этой темой?

- Практически нет, потому что всем этим уже отзанималась. В свое время я подготовила собрание его сочинений, аналогичное тому, что уже вышло. Ну, кто первый, тот первый...

- Ваше собрание было более полным?

- Почти такое же. Считается, что из написанного Введенским сохранилась пятая или шестая часть, и это все, чем мы располагаем. У меня были немного другие комментарии.

- Мы знаем, Вы переводите Керуака...

- Я перевела только один роман - "Бродяги Дхармы", который вышел тремя изданиями: первое - плохое, а два остальных - хорошие.

- А какое плохое?

- Это наболевшее, поэтому я скажу. Тот перевод, что в двухтомнике, был без моего ведома подвергнут редактуре дамой, которая перевела второй роман. Ей предъявили претензии - дескать, перевод Герасимовой гладкий, а ее корявый какой-то. Вообще, у Керуака есть разные вещи: одни - экстремальные, другие - более традиционные. Так вот, ей дали мой перевод, чтобы она подогнала его под второй роман - переведенный ею, авангардный. Ну и она там поснимала запятые, еще чего-то сделала...

В общем, что могла, то испортила. А ленинградское и ростовское издания - хорошие.

- А сейчас что-нибудь переводите?

- Нет, не перевожу. Если бы я была кабинетным человеком и у меня был бы свой компьютер и все такое, я, может быть, в свободное от музыки время этим бы и занималась, а поскольку я не имею возможности даже просто жить у себя дома... Да и вообще, я или песни пишу, или филологией занимаюсь - что-нибудь одно.

- Значит, сейчас только песни?

- Да. Правда, недавно вышла книжка - собрание стихотворений Вагинова с комментариями, но я ее десять лет назад делала. Сейчас - только песни.

- Какие книги вы читаете?

- Поскольку литература - моя профессия, мне вообще трудно читать, сразу хочется все филологически раскладывать. Но это постепенно проходит. Истории с Керуаком или Введенским начались как личные истории, просто по любви. Недавно наконец добралась до Довлатова. Отличный Довлатов. Пелевин - замечательный писатель...

- А из западных? Каких-нибудь битников или Жене, например?

- Нет. Жене, Селин - это не мои люди. Генри Миллера очень люблю. По-моему, Миллер говорил или о нем кто-то, что скоро дневники и автобиографии придут на смену выдуманной литературе типа fiction.

- Известно, что Вы не издавались на "официальных носителях", - все записи с каких-то концертов, а ведь многие, я думаю, захотели бы купить компакт-диск или студийную кассету. Вас крайне редко можно увидеть по телевизору или услышать на радио. О клипах и вовсе речи нет. Вы не занимаетесь этим из каких-то концептуальных соображений?

- Сначала было дело - из концептуальных. Потом я была не уверена в профессиональности того, что делаю. Сейчас ситуация меняется. У меня появились отличные музыканты. Совсем недавно вышла наша кассета у Ковриги, в отделении "Выход". Она продается. Потом мы записали компакт, но, в связи с нынешними финансовыми проблемами, его выход несколько задерживается. На телевидение нас пару раз приглашал Дибров. Вернее, Лена Карпова, бывший редактор "Антропологии". Она приглашала нас на съемку "Живой коллекции", но теперь этой передачи, видимо, не будет. Играли на радио "Ракурс" у Чилапа, но и этой программы, увы, тоже больше нет.

- Какие песни на компакте - новые или старые?

- И те, и другие. Грубо говоря, это сборник хитов.

- А на концерте вы тоже любую песню можете спеть?

- Конечно. Практически любую - из двухсот пятидесяти. По настроению... Дело не в том, старая песня или новая. Есть песни более "защищенные", что ли. Такие можно записать на компакт или кассету. Вообще-то я считаю, что музыка должна быть бесплатной. Раньше мы вообще не играли платных концертов, пускали шляпу по рядам, чтобы дали, кто сколько может. Люди, которые приходят на сейшн, как правило, наши друзья, а организованным образом брать деньги с друзей нехорошо. Но если кто-нибудь захочет мне дать денег, неважно сколько, я с удовольствием их возьму, а сколько - пусть сам решит... С другой стороны, если кто-то вложился в издание, то его придется продавать, чтобы деньги "отбить". Обычно мы сами записываем и оформляем акустические альбомы на дешевых или домашних студиях и раздаем кассеты хорошим людям - потом нам за это тоже будет чего-нибудь хорошее...

- У Вас есть своя аудитория?

- В основном молодежь. Кое-кто из старых друзей, арбатская публика. На Арбате работают мои принципы - хочешь, слушай бесплатно, хочешь: - дай немного денег. Кто-то приносит подарки, еду, одежду - тоже хорошо. Вот, скажем, Кирилл Луганский, замечательный мастер, сделал мне из ломаной шиховской деревяшки шикарную гитару за просто так.

- Как Вы попадаете с концертами в другие города - по приглашению или просто сами едете?

- Когда как. В Питер, например, часто зовут - в малобюджетные клубы с человеческим лицом. Вот скоро туда поедем. Но чаще просто дорога проходит через разные города. Где-то есть друзья - собираемся, поем.

- Вы много путешествовали?

- Да, я уже лет двадцать езжу, в том числе автостопом. Есть даже личные рекорды: например, в 96-м году я проехала "стопом" восемнадцать тысяч километров... Самые дальние путешествия - вместе с сыном - на Алтай и в Грецию.

- Сколько лет сыну?

- Шестнадцать. Мой лучший друг. Вот он, между прочим, имеет склонность к экстремальным видам спорта, к ужасным опасностям и страшным приключениям.

- У вас похожий образ жизни?

- Отношение к жизни похожее. Образ жизни и увлечения совсем разные. Он, например, совершенно внезапно начал слушать группу Rammstein. Но при этом любит и Jefferson Airplane...

- Существует ли город, родной для Вас, или, по крайне мере, в который Вы возвращаетесь, как домой?

- Родной город, любимый и единственный - это Москва, хотя он и не очень уютный. Есть, конечно, и другие любимые города: например, Ростов-на-Дону, из заграничных - Загреб, Берлин, который напоминает мне Москву. Старый Иерусалим - просто волшебное место.

- А в новых городах надолго задерживаетесь?

- Как получится. Есть замечательные друзья и отличные вписки в разных городах. Есть деньги - например, собрали на концерте, - можно дальше ехать на поезде. Нет - "стопом".

- Сейчас культовые места - Индия, Непал и все такое... Не бывали там?

- Нет. Я бы съездила, но это надо делать зимой, а зимой беготня московская. Концерты, записи. Да и денег нет ни на что. На новый синтезатор нету. Да что там на синтезатор, на микрофон нету. У меня даже нет своего микрофона. Но я не жалуюсь! У меня есть многое другое.

- Расскажите о людях, с которыми Вы играете...

- У меня есть команда, называется "Броневичок". Замечательная команда. Это гитарист Боря Канунников, гармошечник Вовка Кожекин, клавишник Паша Пичугин, есть еще питерский музыкант Ваня Жук, который играет у нас то на гитаре, то на клавишах, другие музыканты из группы "Ключ"... Барабанщики, правда, сменные - Вовка "Бурбон", Андрей Надольский, Федор из "Ключа"... Когда мы записывали компакт, на басу играл Казанцев Евгений - он с Мамоновым играл в свое время. Я до сих пор отношусь с большой любовью к тем, с кем мы давным-давно начинали - еще на Арбате и по квартирам: это Поня, Папа Леша, Андрей "Собака", еще Крис такой был. Сейчас они все живут по-разному.

- А как сейчас Поня?

- Да есть он, есть... Но мы с ним сейчас не играем, потому что он вообще не играет. Удивительно музыкальный человек, песни у него хорошие. Но у него свои дела, у меня свои.

- Лет десять назад было такое понятие: русский рок. Многие жили этим. Сейчас, по-моему, другая ситуация...

- Ну, рок - это понятие международное. Было бы глупо говорить, что Shocking Blue - это "голландский рок", правда?

- Я о другом. Были люди, коллективы, которые заряжали всех энергией. Например, Кинчев... Во что он превратился теперь?..

- Да, да... Грустно. С одной стороны, их съела политика, а с другой - деньги, мне так кажется. А ведь политика и деньги - сами по себе, а рок, да и вообще творчество, само по себе. У него другие задачи - эстетические. Должен быть мировой уровень, а не уровень русского рока. В то время многое из того, что делалось, и в музыкальном, и в поэтическом плане принималось на "ура" только потому, что "наши взяли водокачку". Ура! У нас наконец разрешили играть на гитарах... А-аа!.. Мы вместе! Тогда все только начинали разрешать и все кричали "Мы вместе!" и, все такое прочее.

- Как Вы думаете, почему тот же Кинчев или Гребенщиков, например, сейчас так "напирают" на религию?

- Мне кажется, что религия - это личное дело каждого.

- Да, но почему это вышло на уровень самовыражения? "Православные" повязки на лбу, буддистские оформления альбомов, да и тексты этим напичканы?...

- Для кого-то это панацея, он без этого не может выкарабкаться из темных, так сказать, лабиринтов своей души. Вот и цепляется за религию, вылазит с ее помощью. А если у людей мессианские наклонности, как у Кинчева и БГ, например, то они, естественно, хотят донести до людей этот способ спасения от самого себя.

- Скоро должен начаться фестиваль "Rock Fight", посвященный борьбе с наркотиками. Состав заявлен как "все звезды русского рока". Вы могли бы выступить там, если бы Вас пригласили?

- Во-первых, меня не пригласили. Во-вторых - я хором не люблю. Там есть уважаемые мною музыканты, но есть и такие, с которыми на одном поле кушать не сядешь, мне было бы совестно оказаться с ними рядом. Если бы позвали - была бы дилемма. Так что оно и к лучшему, что не позвали.

- Кого из певиц Вы особенно любите?

- Да Патти Смит, например.

- Вы мне напоминаете Патти Смит. Я всегда называл Вас "русской Патти Смит".

- Спасибо, такое сравнение приятно. А то уж больно надоело быть "русской Дженис Джоплин", тем более, их так много. Ну, а из наших, конечно, уважаю Олю Арефьеву, с которой мы много сотрудничали. Инна Желанная - интереснейшая певица. Еще есть такая девушка - Оксана Чушь, группа "Регулярные части авантюристов". Безумный вокал, в стране с нормальным отношением к "раскрутке" она была бы уже популярна. Но больше люблю мужскую музыку.

- Какую?

- Ну, как все. Led Zeppelin там, Kinks... Как положено, в общем. (Смеется). Очень люблю группу Sparks. Черную блюзовую музыку. С ходу не ответишь, такое количество всевозможной музыки кругом.

- А Яна Дягилева?

- Я, честно говоря, слышала только одну кассету лет восемь назад. Мне специально привезли, поставили для общего развития. Так просто я бы ее слушать не стала, страшновато. То же самое с Башлачевым. Мы с ним вроде как дружили, я даже была на трех его концертах - на двух квартирниках и на одном где-то в Долгопрудном. Это очень сильно, но я не могу себе представить ситуацию, когда я пришла бы куда-нибудь и поставила кассету Башлачева, чтобы послушать. Другое дело Майк, вот великий человек. Силю уважаю, это мой друг. Вообще мне нравятся люди, которые в стороне от советского мэйнстрима делают свое дело. Например, "Вежливый отказ" или "Оптимальный вариант". Или Солдат Семенов. Есть очень интересные люди в разных городах, тоже в стороне от мэйнстрима, их мало кто знает... Например, Женя Чичерин и "Хмели-сунели" в Перми, Сан Саныч Волгин в Днепропетровске. Вот с ними хочется сотрудничать.

- А к Егору Летову как относитесь?

- А я не слышала его совсем.

- Ну как же?..

- Клянусь вам. Когда стали появляться первые записи, я уже занималась вовсю филологией и долгое время ни с каким "русским роком" не соприкасалась. Потом уже, смотрю, майки какие-то стали носить, надписи "ГрОб" на заборах... Мне мои молодые друзья его часто цитируют, но это, знаете, как в анекдоте: " - Вы слышали Карузо? - Да, такая дрянь, мне Рабинович напел...". Наверное, это мощная фигура. Хотя, говорят, в последнее время он что-то странное стал делать. Говорят, с головой не дружит. Я не знаю. Не слышала - ни тогда, ни сейчас.

- Как Вы пишете песни? Это длительный процесс или какой-то чувственный удар?

- А очень просто. Вдруг открывается дверца в башке и из нее так - тррынь!.. Абсолютно внезапно, в любой момент может случиться. Иногда хочешь придумать песню - ходишь день, другой, третий... Потом и вовсе забудешь про это дело. А потом, через какое-то время, проснешься - и песня в голове готова, только записать осталось. И так почти все песни получаются - минут за пять-десять.

- В каком возрасте Вы написали первую песню?

- В пять лет. Она мне тоже приснилась.

- О чем она?

- Это песня про Суповую страну.

- А последнюю?

- Недели две-три назад. "Командовать парадом" называется. "Командовать парадом будет кто угодно, кроме меня...".

- Вы пытаетесь найти какое-нибудь новое звучание?

- Даже не знаю. Хочется, конечно, чего-нибудь новенького. Сегодня вот хотим накрутить что-нибудь психоделическое с завываниями а-ля Диаманда Галас. Было бы глупо среди всего этого петь "умкины" песни.

- Сейчас вокруг появилось очень много новых субкультур, связанных с определенной музыкой или идеологией. Вы замечаете их, как-то рефлексируете? Или для Вас это параллельные явления?

- Конечно, мой стиль остался где-то в семидесятых годах. И я, видимо, так и буду дальше жить, хотя это и не модно совсем. Я человек немодный и ничего модного делать не хочу. Рэйв, всякий там хаус - это я не могу. У меня для этого "воспринималки" нету. И вообще, у меня с авангардом туго. Я, наверное, туповата для этого дела.

- Вы так и собираетесь оставаться в полном андерграунде?

- Это раньше было так называемое подполье - ты высовываешься, и с тобой сразу же начинает что-то происходить. А сейчас уже нет андерграунда как такового. Просто не хочется начинать так называемую "раскрутку" с откровенной продажи.

- Очень многие ходили бы на Ваши концерты, Вы же их практически не афишируете...

- И очень хорошо. Я люблю всех людей, которые меня слушают. Я бы, может, и хотела выступить на стадионе, да кто ж меня туда пустит. Так, мне пора...

Беседовали Александр Шанской и Алексей Самохин
Фото: Дмитрий Байдраков